Что вам от меня надо? (СИ)

— Нет! Это как раз учит всю жизнь мерить человека по тому, с какого он факультета!

— Вы ничего пока не знаете о взрослой жизни, — заявляет он.

— Я не знаю?! Вы знаете, что мы пережили за последний год? — вскакивает она.

— Это ничего не меняет. Мирная взрослая жизнь… в ней очень мало подвигов и очень много тоскливых обязанностей.

Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но молчит и пристально смотрит на него. И ему ее взгляд совершенно не нравится. Грейнджер что-то задумала и он понятия не имеет — что, опасаясь, как бы она не решила осветить его жизнь своим вниманием и заботой.

— Так, Грейнджер, у меня много дел. Берите книги и идите уже, — он берет ее за плечи и чувствует, как она упирается, и все-таки он выставляет ее за дверь и запирается. О, Мерлин, учебный год еще не начался, а он устал так, словно проработал год!

— Мне нужна твоя помощь, Северус, — все уже расходятся после очередного педсовета, Сесиль кладет ладонь на его руку. — У вас будет несколько минут после… обеда? Или удобнее после ужина?

— Гхм… — он пытается придумать, как бы колко и обидно ответить ей, но в голове нет ни одной мысли и он выдавливает из себя: — лучше после ужина.

— Может, пройдемся к озеру? Такая чудесная погода, лето скоро кончится. И я бы хотела хоть немного посмотреть лес, но без провожатого мне не советовали туда соваться.

— Хорошо, — он делает вид, что полностью поглощен изучением пергамента.

— Спасибо, — Сесиль тепло улыбается, когда он бросает на неё взгляд, и уходит. Минерва, конечно же, делает очень многозначительный вид, прежде чем пожелать ему хорошего дня, Спраут и Вектор начинают перешептываться и только Флитвик просто приглашает его сыграть в шахматы.

Флитвик — один из немногих, кто не вызывает у Северуса стойкого раздражения. Старый профессор умен и мудр, он умеет молчать, умеет вести беседу — неспешную беседу, сдобренную небольшим количеством превосходного бренди. Они прекрасно проводят пару часов за игрой в волшебные шахматы, Северус проигрывает, но все равно остается в благодушном настроении, в котором и пребывает, пока снова не сталкивается в коридоре с Грейнджер.

— Профессор, — сияет она и мчится ему навстречу с такой скоростью, что, кажется, собьёт его с ног. Нет, тормозит, хвала Мерлину.

— Что вам надо, Грейнджер? — он трет лоб.

— Я прочитала «Тайные знаки и их применение при зельеварении». Это же… это же невероятно!

— Это просто магия, Грейнджер.

— Нет, я, само собой знала, — она делает очень серьезное лицо, — я знала, что магические науки пересекаются. В магловской…

— Я тороплюсь, — прерывает её он.

— Куда?

— Вы обнаглели, Грейнджер. С чего я должен перед вами отчитываться?

— Простите, профессор, — покладисто соглашается она и склоняет голову, опуская глаза. Северус еще больше уверяется в своих подозрениях: у Грейнджер что-то на уме. — Просто я скоро от безделья начну сходить с ума.

— Через неделю начнутся занятия, поверьте, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ни вы, ни другие студенты не имели возможности бездельничать. Уверен, мои коллеги поддержат меня в этом.

— Да, но пока… Прошу, давайте обсудим! Нумерология и зелья, это же…

— Безумно увлекательно. Да, — он летит по коридору, но Грейнджер умудряется не отставать.

— А вы рассматривали зелья под микроскопом? Какие аналитические инструменты используют волшебники? Я читала, что…

Он резко останавливается и Грейнджер впечатывается в его спину так, что в голове начинается звон.

— Грейнджер, вы испытываете мое терпение.

— Неужели вам не интересно? У меня есть микроскоп, давайте…

— Грейнджер, вас надо было засылать в стан врага. Вы бы разговорами и вашими «давайте» замучили бы Волдеморта до смерти.

— Это комплимент? — уточняет она.

— Само собой.

— Так я приду? Во сколько?

— После обеда, — бросает он, и ускоряет шаг. С Грейнджер проще согласиться, чем объяснять, почему ты не хочешь ничего рассматривать в микроскоп.

Надежда на то, что она все же передумала, тают еще на обеде, когда она многозначительно на него смотрит. Ее взгляды не ускользает — он видит! — от внимания Сесиль, и от внимания Минервы тоже.

— Северус, все же Гермиона слишком молода, мне кажется, что Рон Уизли… — МакГонагалл склоняется к нему и шепчет на ухо. — Сесиль тебе больше подходит.

— Я перестану ходить сюда, Минерва, — шипит он в ответ, — если ты не оставишь эти разговоры. Мне никто не нужен. Совсем! Я привык быть один, так и будет. Ясно?

— Какой же ты еще молодой, — отвечает она грустно, — ты очень плохо знаешь женщин.

Он закатывает глаза и молчит. Он действительно плохо знает женщин. И у него нет ни капли желания как-то менять ситуацию и узнавать их лучше. Тем более он уверен — от них всегда жди беды, даже от самых лучших из них.

Грейнджер уходит с обеда раньше, Северуса задерживает МакГонагалл, они вместе с Флитвиком, втроем, проходят в Большой зал, который выглядит так, словно не было войны, словно здесь, на полу не лежали тела погибших, словно здесь и духа Волдеморта не было. В вышине парят свечи, зачарованный потолок показывает бесконечную синь небес, но тишина стоит такая, что Северусу становится не по себе.