Что за тень в твоей душе

- Что? - зашипел Люциус, грозно надвигаясь на Снейпа. - И ты молчал? Ты уговорил меня согласиться на это предложение, давая понять, что я смогу сбить спесь с этого щенка. А теперь спокойно говоришь, что он, по сути, второй Темный Лорд и я ему нужен лишь мертвым и желательно на части разорванным.

- Я этого не говорил. И вообще, я и сам этого не знал. - Стал отодвигаться от него Северус. - Ладно, успокойся. Что мы, два взрослых волшебника, не справимся с пацаном. Тебе не стыдно? - взял себя в руки Снейп.

Но Люциус продолжал подавленно на него смотреть: Северус не знал о его путешествии в Хогвартс. Он уже понял, что вступил в такое дерьмо! Мерлин спаси его.

* * *

Финеас Найджелус сладко дремал в своей раме, когда его разбудил грохот открываемой двери и безумный вопль ребенка, которого тащил Дамблдор. Первое что пришло ему в голову, это была мысль: «Педофил!». Потом, конечно, он понял, как ошибался и обрадовался, что не сказал это вслух - коллеги по портретам его бы заклевали.

Дамблдор швырнул несчастного ребенка в кресло, зыркнул на того взглядом баньши и едва сдержал себя, чтобы не дать ему оплеуху. Мальчик понял, что директор на грани и стал успокаиваться сам.

Старый волшебник некоторое время стоял над Гарри, смотря тому прямо в глаза, затем подошел к столу и налил из графина два стакана воды. Один протянул мальчишке, второй стал пить сам, усевшись в кресло напротив. Спустя минуты две он привел в порядок свои чувства и эмоции. Со стен на них вопросительно смотрели десятки лиц.

Гарри, также немного успокоившись, смотрел выжидательно на директора. Желание признать свою вину и просить прощение умерло еще на пороге кабинета. Он первым решил нарушить молчание.

- Куда мне ехать? - спросил он, глядя в лицо Альбуса. Дамблдор удивленно поднял брови:

- В смысле?

- Куда ехать: к Дурслям или на площадь Гриммо? Я так понимаю, что я исключен. - Сухо объяснил Гарри.

Дамблдор устало закатил глаза под лоб.

- Никуда. Ты остаешься в школе. - Ответил он. Гарри от неожиданности выпрямился. Дамблдор продолжал:

- Но за твое поведение с Гриффиндора будут сняты баллы, ты будешь месяц отрабатывать наказание и часть убытков от разрушения коридоров школы ты покроешь за свой счет.

Гарри посмотрел на того с сочувствием.

- Знаете, кто вы? - язвительно сказал он.

- Уже да. Ты в полной мере сегодня известил меня об этом. Я даже не догадывался, что всеми этими качествами может быть наделен один человек.

- Грустно, и в тоже время оскорблено, посмотрел он на Гарри.

- Зато чистая правда! - огрызнулся Гарри, чувствуя, как в груди зашевелилась совесть. Дамблдор закрыл глаза и стал тереть виски. Похоже, в этом году он умрет от головной боли. Потом он принялся рассматривать мальчика.

Ничего общего с тем Гарри Поттером, который пришел в эту школу пять лет назад. От милого доброго ребенка не осталось и следа. Теперь его место занял подросток-садист, пылающий лютой ненавистью ко всем, кто прямо или косвенно виновен в его несчастьях.

«Неужели я виновен в этом?» - спрашивал себя Дамблдор. Макгонагалл сегодня упоминала о плохой наследственности мальчика, мол, Джеймс хоть и был хорошим человеком, но все же отличался некоторыми склонностями к жестокости и насилию. Снейп радостно это подтвердил - он же всегда был жертвой. Не стоит забывать, что весь прошлый учебный год, разум Гарри подвергался вторжению со стороны Лорда Воландеморта. Трагедия, произошедшая в Министерстве у него на глазах, также повлияла на мальчика. И если добавить в этот список счастливое детство у Дурслей, постоянные неприятности, в которые тот попадал, высмеивание его на всю страну с помощью Пророка и пророчество, которое он открыл ему несколько месяцев назад, то вот они причины его сегодняшнего состояния. От этого можно с ума сойти взрослому человеку, не говоря уже о хрупком подростке.

«Нет, таки он виноват во всем этом» - заключил Альбус Дамблдор. - «Пора спасать мальчика, иначе себе дороже будет».

- Гарри, я хочу извиниться перед тобой, - начал было Дамблдор, но его прервал неопределенный звук, издаваемый подростком. Тот сполз с кресла на пол, закрыв лицо руками. Дамблдор кинулся к Гарри, думая, что тому плохо, но тут же отскочил, так как мальчик, весь перекошенный от гнева, бросился на него.

Схватил директора за мантию, он со всей силы тряхнул старика и толкнул того в кресло. Портреты хором ахнули. Феникс заверещал от испуга. Директор не издал ни звука. А далее из мальчишки полилось все, что у него накопилось в душе за это лето. Кабинет подвергся такому же тотальному разрушению, что и после возвращения из Министерства. Дамблдор, все также молча, за этим наблюдал и слушал. На этот раз мальчик изъяснялся более связно, чем вначале лета, к тому же серьезности его монологу придавала целая связка слов «непристойного» характера. Подросток, что еще скажешь.

Когда он выговорился, то просто повалился в кресло, допил воду из стакана и уже абсолютно спокойно добавил: