Что забыла Алиса

— Прекрасно! Она такой знаменитой стала сейчас, правда? После той статьи. Я совсем недавно с кем-то о ней говорила. С кем же это? Ах да! С той женщиной, которая приходит лечить ноги Роджера. С мануальным терапевтом. Или нет, она не терапевт, а ортопед. Она мне сказала, что ее дочь хочет на день рождения получить сумку от Софи Дрю. Я ответила: «За чем же дело стало? Я Софи с одиннадцати лет знаю» — и уже было собралась выговорить ей скидку, потому что, знаешь, у Роджера жутко волосатые ноги и мне ее даже жалко, а потом я подумала: вы же с Софи теперь редко общаетесь. Так, открытками обменяетесь на Рождество, и все. Поэтому я быстро сообразила, что нужно перевести разговор, потому что она, по-моему, совсем не тот человек, который пользуется своими связями, чтобы что-нибудь выклянчить. Вот в Джине такое было, да? Я не думаю, что это так уж плохо. Это даже умно — жить именно так, ах, моя дорогая, какая страшная трагедия, ужасно просто, и с чего это мне вспомнилась Джина? Ах да, в связи… Так вот, я позвонила по трем причинам, даже пришлось все их записать, в эти дни память совсем плоха, теперь ответь мне: как ты, дорогая?

— Хорошо… — начала Алиса.

— Вот и прекрасно, я очень рада. Фрэнни так много шума подняла из-за этого. А я сказала: «Вот посмотришь, к понедельнику память к ней вернется».

— Кое-что я помню, — сказала Алиса.

Спросить, что ли, у матери о Нике и том поцелуе в прачечной?

— Чудесно! — Мать, видимо поколебавшись, все же решила, что будет говорить оптимистично. — Чудесно! Знаешь, дорогая, я все удивлялась, когда ты сказала в больнице, что вы с Ником, может быть, еще сойдетесь, и мне, по-моему, не стоит пока никому об этом говорить, верно? Вот сегодня в магазине я совершенно случайно встретилась с Дженнифер Тёрнер…

— С Дженнифер Тёрнер? — Алисе это имя ничего не говорило.

— Ну да, энергичная такая девушка. Юрист.

— А, ты хотела сказать — Джейн Тёрнер.

Ммм… Первое лицо, которое она увидела, придя в себя в этой новой жизни. Джейн, которая помогала ей разводиться с Ником.

— Да, с Джейн. Она спрашивала, как у тебя дела, и сказала, что ты не отвечаешь на ее эсэмэски.

Что такое эсэмэски?

— Так я ей ответила, что у тебя все хорошо, и сказала, кстати, что вы с Ником сходитесь. Ее это просто ошарашило. Она просила передать тебе, что ни в коем случае ты не должна ничего подписывать. Долго говорила, подробно. Я даже удивилась: может быть, ничего и не нужно было говорить? Может быть, я все напутала?

— Конечно нет, — машинально ответила Алиса.

— Вот и прекрасно, потому что мы с Роджером очень радовались. Так радовались! Мы подумали: возьмем к себе на выходные детей, а вы с Ником съездите куда-нибудь романтики ради. Так, это второй пункт в моем списке. Теперь его можно вычеркнуть. Ты только скажи. Мы с удовольствием их заберем! Роджер даже обещал свозить нас в какое-нибудь шикарное место. Он на это не скупится.

— Здорово было бы.

— Правда же? Я очень рада, потому что рассказала об этом Элизабет, и она мне ответила, что, как только к тебе вернется память, ты запоешь по-другому. Но, знаешь, она сейчас на все смотрит пессимистично, бедняжка, и это третий повод, почему я звоню тебе. Ты, случайно, с ней не разговаривала? Я очень хочу знать, получила она результаты или нет. Звоню ей, звоню, а она все не отвечает.

— Какие результаты?

— Она сегодня сдавала кровь на анализ. Знаешь, на это последнее яйцо. Ой, подожди, всегда я все слова путаю… На зародыш… — Тут мать запнулась, но продолжила: — Знаешь, Алиса, я все время молюсь, но должна признаться, что немного сердита на Бога. Элизабет с Беном так старались. Всего один ребенок — не такая уж большая просьба, верно?

— Верно, — согласилась Алиса.

Она смотрела на божка плодородия от Дино, которого поместила на стойку. Почему Элизабет не сказала ей об анализе крови?

Мать произнесла со вздохом:

— Я сказала Роджеру: «Я теперь так счастлива, почему же мои девочки тоже не могут быть счастливы?»

Домашняя работа, написанная Элизабет для Джереми

Мне сегодня много звонили.

Мама — пять раз.

Звонок от Алисы я пропустила.

Ах да, еще два раза звонила медсестра, чтобы сообщить мне результаты анализа крови.

Позвонила Лейла, наверное удивляясь, куда я запропастилась, потому что я как ушла в обед, так и не вернулась в офис — просто не хватило сил. Она, наверное, думает, это оттого, что она меня обидела.

Три раза звонил Бен.

Мне кажется, я не могу никому перезвонить. Вот сейчас я сижу за рулем своей машины, рядом с твоим офисом, и пишу тебе.

Вот, телефон звонит. Дзынь! Дзынь! Свяжись же с миром, Элизабет! Да катитесь вы все куда подальше!

Алиса развешивала на веревке белье (какое-то нескончаемое), когда опять зазвонил телефон. Она побежала к нему, чтобы ответить.

— Алло! — задыхаясь, произнесла она.

— Привет, это я… — раздался голос Ника, и после небольшой паузы он договорил: — Ник.

— А я узнала по голосу.

«Ты целовал другую в прачечной! — всплыло в голове. — Не могу поверить, что ты это сделал!» Сказать ему о том поцелуе? Нет! Надо подумать, как правильно подойти к этому делу.