Что ждет тебя в дороге (СИ)

– Чего? Какой еще стройотряд? На фига тебе это? Мать деньги дает, да и у меня достаточно.

– Новые впечатления, новые люди, новые места, – он смотрел в окно, – и вообще, я решил вернуться к себе жить.

– Ты что несешь? – я всерьез уже стал злиться, – Какая муха тебя укусила?

– Устал я с тобой. Да и ты тоже, – равнодушно произнес Андрей.

– С чего ты взял, что я устал? Тебе было плохо вчера? – я подошел к нему сзади и попытался обнять.

– Вот не надо этого, – отстранился он, – я уже решил, – и направился к выходу.

– Пока, увидимся позже, – уже открывая дверь, произнес торопливо.

– Подожди! Объясни, что происходит? – я рванулся за ним и схватил за руку.

– Не трожь! – вырвал свою руку и сбежал по лесенке вниз.

Я психанул: ну что за идиот! Как с цепи сорвался. Черт с ним! Завтра успокоится, и мы поговорим, а то я сейчас сам сорвусь и наговорю всяких глупостей, о которых потом жалеть буду, как весной было. Знал бы, что увижу его теперь не скоро, догнал бы обязательно, заставил бы объяснить, что его так зацепило. Но…. Все сложилось так, а не иначе.

На следующий день после работы я ждал его у подъезда, так как на звонки он не отвечал. Но не дождался. В тревоге провел всю ночь. В четверг на работе решил, что сегодня любыми способами поймаю его, буду караулить хоть до утра, благо, погода по-прежнему стояла жаркая, ночи были просто раем после дневного пекла. Я намеревался ждать у парадной до того, как придется идти на работу. Но, подходя к дверям своей квартиры после работы, чтобы быстренько сполоснуться под душем и выйти на свое дежурство у подъезда, я увидел сунутый в щель двери листочек бумаги. Короткое сообщение повергло в ступор: «Я уехал. Прости, но нам лучше расстаться. Привыкни к этой мысли, пока меня не будет. И не обижай свою девушку, как меня, встречаясь одновременно с двумя». Несколько раз перечитывал это письмецо, не понимая его содержания. Когда до головного мозга, находящегося в прострации, наконец-то дошло, что Андрей бросил меня, я медленно сполз вдоль дверей на пол. Почему? За что он так? Причем тут девушка, да и какая девушка? Почему он не спросил у меня, если кто-то что-то ему наговорил? Кто? И что? Мысли в панике метались в голове, вопросы наскакивали один на другой, не давая сосредоточиться и придти хоть к какому-то разумному объяснению ситуации. Я чувствовал, как у меня в груди нарастает тяжесть и становится тяжело дышать. Внешний мир незаметно исчез, перед глазами стояло лицо Андрея, каким я его видел в последний раз. Вздрогнул, когда меня кто-то коснулся. Стало доходить, что уже некоторое время около меня, наклонившись, стоит женщина и что-то говорит, глядя с тревогой.

– …Вы слышите? Я вызову скорую, – она, увидев, что я наконец-то посмотрел на нее, разогнулась и стала открывать дверь соседней квартиры. Я, наконец, узнал соседку.

– Не надо. Уже все прошло, – я медленно встал, открыл замок.

– Точно не надо? Вы совершенно белый, – она все еще озабоченно смотрела на меня, придерживая полуоткрытую входную дверь.

– Точно. Все уже нормально, – я постарался улыбнуться, а то еще вызовет скорую на самом деле, и быстренько нырнул в свою квартиру. Там я снова сел на пол. Тяжесть в груди превратилась в пустоту, которая стала медленно разрастаться. И чертова тишина опять навалилась. Я ее прямо-таки физически стал ощущать. Как живую. Раньше, до Андрея, ничего подобного не было. Он настолько перевернул мою жизнь, что, скорее всего, к прежнему состоянию уже не смогу вернуться. Никогда бы не подумал, что другой человек может занять такую значимую часть в моем сердце. И, уходя, забрать с собой кусочек моей души.

Сколько я так просидел – не знаю. Но все когда-то заканчивается, и мое отрешенное состояние сменилось осознанием, что Андрей должен вернуться, даже в записке своей пишет «пока меня не будет» – я разжал кулак и расправил бумагу, чтобы еще раз перечитать. Тут важно «пока» – значит, вернется. Тогда я смогу поговорить с ним и понять, что же все-таки произошло, почему так резко все изменилось. Мне оставалось только ждать. И какие же тоскливые длинные дни начались! Я не жил – я существовал в состоянии внутреннего анабиоза: ходил на работу, что-то делал, с кем-то говорил, как-то спал, что-то ел – все это происходило вроде как и не со мной.