Что же ты делаешь со мной, Софи (СИ)

Он продолжал стоять за моей спиной в опасной близости, пока я завороженно рассматривала иллюстрации. Я чувствовала тепло его тела — так близко он находился. Сосредоточиться было сложно, и я спросила первое, что пришло мне в голову.

— Трудно было достать её?

Его дыхание щекотнуло моё ухо.

— Она стоила всех усилий, потраченных на её поиски.

Дышать стало труднее, но вместо того, чтобы отстраниться от профессора, я повернулась к нему. Нас разделяли считанные сантиметры, профессор внимательно изучал моё лицо, а затем опустил взгляд на мои руки и провел по костяшкам пальцев. Совсем безобидный жест, сделай его кто угодно, но только не он. Я резко втягиваю воздух и закусываю нижнюю губу, чтобы не застонать. Я вижу, как расширяются его зрачки, но он быстро берет себя в руки и отстраняется от меня, стремительно направляясь к своему столу. Я опускаю глаза на свои руки и чувствую лёгкое сожаление оттого, что он снова сковал себя невидимыми рамками. А когда вновь поднимаю глаза, вижу, как он нервно проводит по волосам, и во взгляде отчётливо улавливаю борьбу.

«Ну же, Софи, будь немного смелее! Стена почти рухнула, разве ты не видишь?»

И я решаюсь на немыслимое для прежней Софи. Я уже не та и могу себе это позволить. Я аккуратно возвращаю книгу на место и уверенно подхожу к его столу. Профессор удивленно смотрит на меня, выйдя из оцепенения, а я присаживаюсь на стол рядом с ним. Он резко выпрямляется, не отводя от меня взгляда.

— Мисс Престон… — Начинает он.

А я тут же поправляю его.

— Софи, просто Софи.

Он улыбается, но продолжает бездействовать, ожидая от меня первого шага. И тогда я наклоняюсь, замерев в паре сантиметров от его лица. Этого оказывается достаточно, чтобы надломить его волю. Его пальцы скользят по моей щеке, очерчивают скулу и наконец прикасаются к губам. Я замираю, дышать становится труднее. Всё, чего я сейчас хочу, это его поцелуй. Профессор встаёт с места и нависает надо мной. Я поднимаю на него свой взгляд и томно произношу его имя.

— Бенедикт…

Профессор целует меня в лоб и севшим голосом произносит.

— Что же ты делаешь со мной, Софи.

Затем целует в щеку, прошептав.

— Ты даже не представляешь, как я этого хочу…

И наконец накрывает мои губы своими. Он целует меня нежно, словно я фарфоровая кукла и разобьюсь от более грубого обращения. Возможно, он всё еще борется сам с собой? Боится? Когда он отрывается от моих губ, я судорожно хватаю ртом воздух, пытаясь отдышаться. Бенедикт тем временем, поцелуями добравшись до моего ушка, нежно шепчет:

— Скажи, чтобы я остановился…

А по моему телу пробегает табун мурашек. Я не хочу, чтобы он останавливался, я хочу снова почувствовать его губы своими. Вместо ответа я притягиваю его к себе и снова целую. Он стонет мне в губы и наконец целует более пылко, запустив язык мне в рот. Как же это прекрасно! Его мягкие губы, лёгкое покалывание щетины — мне всё это нравится, я хочу большего. Я хочу, чтобы он прикоснулся ко мне, хочу почувствовать его поцелуи не только на лице. Но Рид не был бы собой, если бы снова не постарался взять себя под контроль. Я чувствую, как он замедляет поцелуй. До того как он прерывается, я шепчу ему в губы:

— Бенедикт, прошу, не отстраняйся от меня, ты мне нужен.

Я не хочу, чтобы он прекращал целовать меня и отстранялся, я желаю получить его всего этим вечером. Желаю забыться и раствориться в ласках и прикосновениях чуткого мужчины и инстинктивно прижимаюсь к нему всем телом. Мое действие отдаётся приглушенным стоном профессора, и я чувствую, как сильнее напрягается его подтянутое тело.

— Софи, я не хочу, чтобы потом ты жалела о случившемся, и если мы прямо сейчас не прекратим, я уже не смогу остановиться, — севшим голосом говорит Бенедикт, всё же оторвавшись от моих губ и смотря мне прямо в глаза своими, потемневшими от желания, цвета мокрого асфальта.

Мои руки тянутся к его лицу, и он замирает, ожидая моих действий. Я аккуратно снимаю его очки, положив их на стол, снова возвращаю свой взгляд на него. Без очков он ещё прекраснее, и я могу заглянуть глубоко в его глаза без отблеска линз. Не прерывая зрительного контакта, я чуть подаюсь вперёд и, остановившись всего в паре сантиметров от его губ, шепчу:

— Я не хочу, чтобы ты останавливался, и буду жалеть, только если ты не сделаешь это.

Он тяжело выдыхает мне в губы, а затем снова целует. Целует так пылко и жарко, что начитает кружиться голова. Его язык по-хозяйски проникает мне в рот, исследуя его и переплетаясь с моим. Тонкая грань, которая до этого сдерживала его, рушится, и он перестаёт сопротивляться своему желанию. Внутри я ликую, ведь я боялась, что и сейчас он отстранится, снова закроется и продолжит держать дистанцию. Но хвала богам, он этого не сделал, и я наконец-то получаю то, чего так желала всё это время. Его руки медленно скользят по моему телу, изучая его. Немного прохладными пальцами Рид проводит вдоль моей шеи, очерчивает ключицу и спускается в ложбинку между грудей. Я не выдерживаю, и с губ срывается стон, заглушаемый его поцелуями.