Что знал Сталин

Тем не менее, он очень хотел получить новое назначение и настойчиво добивался этого. Поэтому было неудивительно, когда 9 сентября прошел слух о назначении его заместителем командующего авиации Дальневосточного фронта. Однако ничего не произошло; на оригинале приказа было написано: «Задержать до дальнейшего уведомления». ^[416]Вместо этого, 23 октября Проскуров был назначен заместителем командующего Главного управления дальнебомбардировочной авиации. ^[417]29 октября Проскуров был приглашен на совещание Главного Военного Совета в Кремле, у Сталина — видимо, для того, чтобы обсудить предстоящие изменения в дальнебомбардировочной авиации. ^[418]Затем, 5 ноября Постановлением Совета Народных Комиссаров создаются самостоятельные дальнебомбардировочные авиационные дивизии. «Для руководства боевой и специальной подготовкой авиадивизий ДД ‹дальнего действия› ввести должность Заместителя Начальника Главного Управления ВВС Красной Армии по дальнебомбардировочной авиации и образовать в составе ГУ ВВС Управление дальнебомбардировочной авиации. Заместителем начальника Главного Управления ВВС Красной Армии по дальнебомбардировочной авиации назначить генерал-лейтенанта авиации тов. Проскурова». В дополнение к перечислению обозначений и дислокаций новых дивизий дальнебомбардировочной авиации, Постановление обязывает сформировать к 1 марта 1941 года 16 инженерно-аэродромных батальонов и 53 авиатехнические роты. ^[419]Эта последняя оговорка была прямым выводом из уроков, полученных в Зимней войне: и Павел Рычагов, и Евгений Птухин тогда жаловались на нехватку хороших аэродромов и отсутствие наземных аэродромных сооружений и технического обслуживания. ^[420]

Каким образом Проскуров получил это престижное назначение, когда мы знаем, что он не был фаворитом Сталина и его очень не любил Тимошенко? Ответ состоит в том, что он был в очень тесных отношениях с двумя главными руководителями авиации Красной Армии. Один, Яков Смушкевич, был помощником начальника Генштаба по авиации. ^[421]Вторым заступником Проскурова был командующий ВВС Павел Рычагов. ^[422]С такой поддержкой было неудивительно, что Проскурову дали новую должность. Но также и правда, что Сталин имел пристрастие давать возможность жертвам находиться на свободе, пока он терпеливо ждал удобного случая, чтобы уничтожить их. Проскуров, естественно, не знал сталинских окончательных намерений, как и не знал, что и Рычагов, и Смушкевич также были «в списке» Сталина. Бомбардировщики были его специальностью, и он был рад вернуться к своему любимому делу.

Рычагов и Проскуров оба знали, что главной задачей новой организации бомбардировочной авиации будет обучение экипажей ночным и всепогодным полетам. Рычагов вспомнил из своего опыта в Зимней войне, что такие тренировки были большой проблемой. Если летчик разбивал самолет, выполняя полет по приборам ‹«слепой полет»› или взлет с маленького аэродрома, расследовавшие аварию старались сделать командира части недисциплинированным или подозреваемым. ^[423]Из-за того, что расследовавшие аварию были из разных ведомств, голос командира части редко бывал слышим. По мнению Рычагова, огромное количество ошибок во время тренировок в авиации происходило потому, что «мы боялись аварий, крушений и происшествий». ^[424]Проскуров понимал это и был решительно настроен создать программы тренировок для бомбардировочных полков, которые будут как можно более соответствовать боевым условиям. Тем не менее, ему приходилось иметь дело с рутиной, созданной бюрократической машиной Наркомата обороны. В конце декабря 1940 года ему пришлось посетить совещание по обсуждению действий германской армии в польской и французской компаниях 1939 и 1940 годов. Во время одной из военных игр он исполнял роль командира фронтовой авиации на Западном фронте. 29 января он был на совещании в кабинете Сталина, по-видимому, для обсуждения игр. Присутствовали также Тимошенко, Буденный, Кулик, Мерецков, Жуков, Ворошилов и другие. Военно-Воздушные Силы представляли Рычагов, Жигарев и Проскуров.