Чтоб знали! Избранное (сборник)

– Да, сэр, – подошёл расторопный официант.

– Счёт, – сказал Кен.

В эту ночь ему снился долгий разговор с Натали. Она стояла к нему спиной, и две ямочки над ягодицами смотрели на него, как два глаза.

– Зачем ты куришь эту дрянь? – спрашивал Кен, и Натали, не оборачиваясь, отвечала ему:

– Потому что это расковывает меня и я могу тебе сказать, что люблю тебя. А без моего, как ты говоришь, зелья я буду молчать.

– Почему? – удивился Кен.

– Потому, что ты не любишь меня так, как я люблю тебя.

Тут Натали обернулась, и он увидел трубку у неё во рту. Он бросился к ней, чтобы вырвать трубку, и раскрыл рот, чтобы закричать: «Неправда! Я люблю тебя больше всего на свете!» Но звуки не выходили наружу.

Ещё три дня прошло в совещаниях, встречах и переговорах. К вечеру Кен бывал так измотан, что с трудом досиживал на деловых обедах с заказчиками и, придя в номер, сваливался как убитый.

Перед отлётом Кена в Токио Рамачандра спросил, как бы он хотел провести последний вечер.

– Есть здесь где-нибудь место, где бы я мог познакомиться с индийской девушкой? – взялся за своё Кен.

– Я знаю, что многие ходят в диско, – неуверенно сказал Рамачандра.

– А какое диско считается лучшим?

– Я не знаю, я в них никогда не был.

– Почему? – полюбопытствовал Кен.

– Это для меня очень дорого, да и женат я… уже около трёх лет.

– А это правда, что в Индии до сих пор родители устраивают браки детей? Вас познакомили родители?

– Да, как правило. Но мы познакомились сами, и мои родители были против нашего брака. А когда они поняли, что мы всё равно поженимся, они попросили меня пойти с ними к астрологу.

– Ну, и что он предсказал?

– Что наш брак будет счастливым, но что ребёнок у нас будет только через два года после женитьбы.

– И он был прав?

– Да, мои родители согласились, и у нас всё хорошо.

– А ребёнок?

– Моя жена забеременела ровно через два года, – сказал Рамачандра таким спокойным тоном, будто точность такого рода предсказаний является чем-то само собой разумеющимся.

Кен никогда не относился серьёзно к предсказаниям, гаданиям, считая, что всё это спекуляция на теории вероятности.

Натали, напротив, постоянно читала книги по астрологии, чёрной магии, телепатии, а когда Кен, подшучивая над ней, просил её продемонстрировать знания на практике, Натали отказывалась, говоря, что гадатели становятся несчастными и потому она предпочитает не рисковать. «Хорошо, тогда не надо», – с шутливым великодушием соглашался Кен. «Ты напрасно смеёшься», – озабоченно говорила Натали, будто Кен совершил кощунство. Кен обнимал её, как ребёнка, от которого нельзя требовать здравомыслия, и Натали, так легко отгадывавшая его мысли, однажды сказала: «Ты думаешь, что у меня нет здравого смысла? Но помнишь, что сказал твой любимый Гегель: “Здравый смысл – это предрассудок своего времени”». Способность Натали узнавать, о чём думает Кен, настораживала его, так как угрожала независимости, которой он так дорожил. Но в то же время он с радостью принимал объяснения Натали: она утверждала, что может узнавать его мысли только потому, что любит его.

– Я знаю, что я хочу делать сегодня вечером, – сказал Кен Рамачандре, – пойдём к твоему предсказателю.

Рамачандра удивлённо уставился на Кена.

– Да, да, – подтвердил Кен. – Ты сможешь позвонить ему и договориться, что мы придём?

– У него нет телефона, но он, наверное, будет вечером дома. А зачем это вам?

– Любопытно. И это, пожалуй, интереснее, чем диско.

Астролога звали Шарма, и жил он один в одноэтажном каменном домике. Мебель в комнатах отсутствовала. Астрологу было за шестьдесят. Белая длинная рубаха оставляла открытыми лишь его босые ступни. В углах комнаты, куда он провёл Рамачандру и Кена, лежали стопкой толстые книги. В нескольких местах курились какие-то травы, воздух в комнате был пряным, как бывало у Натали. Астролог не говорил по-английски, и Рамачандра был за переводчика. Где-то неподалеку проходила железная дорога – Кен услышал сопение поезда, а потом гудок, который всегда вызывал в нём смутную тревогу. Казалось, что гудок говорит ему: «Ну, пора!», но куда «пора» – оставалось щемящей тайной.

Астролог не выказывал особого дружелюбия.

Он даже не улыбался, как всякий торговец улыбается покупателю. Он указал гостям на коврик и сам уселся в углу комнаты, вывернув ноги в одну из йоговских поз. Кен не пытался подражать и сел, вытянув ноги вперёд, а Рамачандра без труда уселся в ту же позу, что и астролог.

– Он говорит, что гороскоп будет стоить триста рупий, – перевёл Рамачандра.