Чтобы что-то вспомнить – надо это пройти

Радость, открытость, добродушие, семейное и вне семейное, простое человеческое общение, взаимность, юмор, масса комических случаев, любовь к ближнему, вера в себя, в людей, и в Рождество Христово, – все это и определяло Рождественские Праздники. Приобщение к возвышенному, доброму и прекрасному, наполняло и заряжало нас чем-то хорошим- как наши маленькие сердца, так и измученные войнами и их последствиями, сердца, души и тела взрослых. Вот это и есть Праздник, не навязываемый, а исходящий из самой жизни, из нас самих.

Давайте собирать эти дорогие для нас «камни», хватит свое доброе, веками наработанное разбрасывать. Нас сегодня расслаивают, «разделывают» или по живому разрезают.

Цель чужих и чуждых, понятна – вытравить из памяти все наше, веками проверенное. То, о чем я напомнил- вроде бы мелочь, но мы ведь и живем такими «мелочами», а не одним космосом или макро проблемами. Не теряйте, люди эти мелочи! Потеряв их одну за другой- можно потерять себя целиком!.

Акробатика

Толпа всегда любила зрелища, не меньше, чем хлеб. Как говорится- хлебом не корми, но покажи что-нибудь интересное, необычное или просто – дай посмотреть что-то.

Сегодня компьютерно- телевизионные зрелища, заполнившие наши экраны, всевозможные трюкачества каскадеров, стараются вытравить из нас саму идею естественного и постоянного физического состязательства. Машины-платные, артисты-платные, спортсмены-платные, личные услуги- тоже….

Сегодня можно петь, не имея голоса, играть бицепсами, не имея силы и т. д..

Где раньше в селе можно было показать силу, ловкость? На работе- не та аудитория, секций спортивных единоборств – не было, поэтому, желающие проявить себя со стороны чисто физической, искали малейшую возможность отличиться в этом направлении.

В будние дни потасовок и драк в селе, в принципе, не было. А по выходным, часто возникали мелкие драки в разных концах села. Это были не классические «выяснительные» драки или что-то, похожее на нынешние «разборки». Это, скорее всего, были разновидности определенной «демонстрации силы».

Причем в таких драках, принимали участие одни и те же лица. И, если взять их образно, всех вместе, то, в каждом конкретном случае, присутствовали все, за исключением кого-то. Большинство таких драк тоже было ритуальными. На каждого «дерущегося» было по несколько человек «разбороняющих», которых шлейфом буквально волочили за собой основные действующие лица. Было много шума, крика, угроз и обещаний. В худшем случае – разбивались носы, появлялись синяки, и на том дело заканчивалось. Такие «спектакли» стихийно возникали и так же заканчивались. Никто никого не арестовывал и не изолировал. Когда зрителям надоедало, они или сами прекращали действие, или приглашали кого-то, более бескомпромиссного.

В Слободзее никогда не ходили улица на улицу или «стенка на стенку». В этом плане было благополучно во все времена.

Начиная с тридцатых-сороковых годов стали культивироваться массовые спортивные игры- футбол, волейбол, городки, акробатика, в том числе – групповая. Стали модными и даже обязательными акробатические «пирамиды» разных конструкций из 5-7-15 и более человек. Туда подбирали крепких, гибких ловких ребят и девчат. Ни один концерт не обходился без демонстрации таких пирамид. Я имел неплохие данные для таких занятий, но так и не стал акробатом. И вот – почему.

Осенью сорок седьмого года, вся большая страна и Слободзея в том числе, готовились к 30-летию Великого Октября. Школа готовилась к юбилейной олимпиаде. Проверялась и шлифовалась художественная самодеятельность, отдельно готовились гимнасты- акробаты. Было тепло, поэтому пирамиду репетировали в углу школьного двора, в прирезанном к школе участке сада.

Я ходил тогда в первый класс и всеми видами зависти, завидовал ребятам, участвующим в пирамиде, а там были и десятиклассники(центровые) и даже один второклассник, завершавший пирамидную композицию. Мне хотелось привлечь к себе внимание, и на репетициях-тренировках я, наравне со всеми, как бы «на общественных началах», делал «мостик», всякие стойки, ходил на руках и т. п. Просто так. Но случилось непредвиденное. Именно самый младший из акробатов, тот самый второклассник, на одной из репетиций упал и сломал руку, чем поверг в шок всех участников и. особенно – физрука, Андрея Ивановича. Физрук, с горя, увидев мои старания и узнав чей я сын, сказал: «Готовься, через три дня будешь выступать в пирамиде, не забудь взять форму у того пацана».

На следующий день на репетиции выяснилось, что я легче и эффективней взлетаю над пирамидой, и меня сразу признали, причем – все.

Мало я по жизни видел счастья, но в тот день, я был по-настоящему счастлив. Но радость моя оказалась преждевременной.

Когда в день выступления, я пораньше пошел домой к тому мальчику (моему предшественнику), родители его не захотели дать мне форму (трусы и майку), даже на один день. Я обратился в своему дяде Мише, ему в то время было 19 лет, с просьбой найти или сделать мне форму на после обеда. Он сказал, что это не есть проблема, и принялся за работу.