Чтобы люди помнили

К просьбе Юматова, который подкрепил её обещанием заплатить за услуги 10 тысяч рублей, Мадатов отнёсся положительно, и вскоре тело несчастной собаки было предано земле. Затем актёр пригласил дворника к себе домой: во-первых, надо было расплатиться и, во-вторых, помянуть усопшее животное.

Рассказывает О. Сгибнев:

«Поднялись в квартиру, хозяин отдал обещанные 10 тысяч и пригласил к столу, поставив перед гостем бутылку. Муза Викторовна ушла в другую комнату, сославшись на недомогание. Мужчины остались одни. Дворник под рюмку не прочь был поговорить, но Юматову было не до дружеских бесед, особенно когда гость захмелел и между прочим, но грубовато высказался в адрес хозяйки дома. Этот маленький конфликт преодолели, перейдя на охотничью тему. Мадатов всё подливал себе водку, а Георгий Александрович цедил из рюмки свои 50 граммов (доказано следствием). Юматов показал дворнику ружьё, которое ему, вернувшемуся с войны, в 1945-м подарила мать. А ружьё действительно красивое: немецкая охотничья двустволка „Зауэр“ „3 кольца“, инкрустированная серебром с золотыми насечками. Юматов демонстрировал его, но, когда сторож хотел взять „Зауэр“ в руки, Георгий Александрович не дал, заметив, что жену, ружьё и трубку в чужие руки не дают. И поставил ружьё к себе.

Гость вёл себя всё раскованнее, свободнее: „Слушай, отэц, а я тебя в детстве в кино видел… Теперь, надо же, за одним столом сидым“. Вдруг начал рассказывать о своих победах над женщинами, о своём сексуальном мастерстве. Юматов недовольно поморщился, возразив, что прожил с женой 45 лет, и главным для них была любовь. На что Захид-оглы, цинично ухмыльнувшись, изрёк: „Да, нэ скажи, и твою можно как угодно…“

— Слушай, парень, если пришёл в дом, веди себя по-человечески, а нет, вот тебе — Бог, вот — порог, — резко оборвал его Георгий Александрович.

В ответ Мадатов не спеша долил остатки водки в свою рюмку и одним глотком выпил. Смачно зажевал и с убеждённостью подвыпившего человека, протестующе подняв руку, продолжал:

— Отэц, зачем меня обижаешь? Я чем хуже тебя? Ты такой же нищий, как и я. Ну артист, ну воевал. А кому ты сейчас нужен? Никому. Кому нужны твои побрякушки? Так скажу тебе, отэц, не на той стороне ты воевал и не в ту сторону стрелял, если бы стрелял куда надо, сейчас бы пил баварское пиво…

Георгий Юматов, задохнувшись от возмущения, вскочил на ноги и, глядя в красное, пьяное лицо гостя, срывающимся полушёпотом произнёс:

— Ах ты сука! Что ты знаешь о войне? Тогда что ж ты, говнюк, здесь ошиваешься, когда у тебя на родине стреляют?

Реакция Мадатова была неожиданной и мгновенной: тоже вскочив на ноги, он схватил со стола нож (большой самодельный тесак для разделки мяса) и метнул его в хозяина. Даже спустя годы сказалась фронтовая выучка. Георгий Александрович резко уклонился, нож лишь рассёк кожу на голове. Но, уклоняясь от ножа, Юматов машинально нажал на спусковые курки ружья, которое держал в руках. Прогрохотал выстрел. Заливаясь кровью, Мадатов упал на стул. Недоуменно и растерянно глядя на обмякшее тело, несколько минут Юматов стоял в шоке, затем, увидев в дверях побелевшее от ужаса лицо жены, обессиленно сел и как-то устало-опустошённо сказал: „Муза, вызывай милицию, я убил человека!“»

Уже на следующий день трагедия, случившаяся в «актёрском доме» на улице Черняховского, буквально всколыхнула Москву. Одна за другой в центральной прессе появляются статьи, в которых имя некогда знаменитого актёра вновь набрано жирным шрифтом. Приведу отрывок лишь из одной статьи в «Труде» за 10 марта.

А. Данилкин пишет:

«В квартире, где произошла трагедия, я оказался через несколько часов после случившегося. С первого же момента понимаешь: здесь живут нищие старики. Такие жилища по убогости почему-то всегда похожи друг на друга. Единственное напоминание о былом благополучии — пара старых, некогда роскошных стульев. И на всём печать заброшенности и ветхости…

Читатели должны узнать, как жил последние годы „баловень“ кинематографической фортуны. В это трудно поверить, но любимец публики оказался всеми заброшенным и забытым. Вместе с женой они получали нищенские пенсии, на которые можно было купить в лучшем случае по пять килограммов не лучшей копчёной колбасы…

Его (Юматова) чуть ли не до последнего времени приглашали сниматься. Правда, на копеечные гонорары. Коллеги, кинематографическое начальство, соседи — все видели, как на их глазах в пучину беспамятства, нищеты и болезней уходит знаменитый актёр. Его бы подлечить, отправить в какой-нибудь дом отдыха, санаторий… Но никто вовремя не протянул руки…

…11 марта киноактёру Георгию Юматову исполняется 68 лет. Свой день рождения он встречает в роли арестанта, к тому же на больничной койке…»

Между тем коллеги и друзья Юматова старались кто чем мог поддержать его. Навещали, поддерживали морально и материально Виктор Мережко, Алла Ларионова, Олег Стриженов. Гильдия актёров России во главе с Евгением Жариковым обратилась за помощью в адвокатское бюро «Борис Кузнецов и партнёры».

Б. Кузнецов рассказывает: