Чтобы папа не узнал... (СИ)

- Стоп, Нил, ты же на третьем курсе. Что ты забыл на лекции перваков?

- Да я сдуру заплутал на БЧС. Думал, это «безопасность человеческого секса».

- Парень, тебе пора лечиться. Ты в курсе?

- Вот узнаю все про ту девчонку, так сразу на больничный.

- Посмотрим, - хмыкнул Алексей. – Ну, так что, какие у нее особенности?

- Азиатка. Ммм… Японка, наверно, или кореянка. Голубые глаза.

- Ээээ, друг, ты ничего не путаешь? Голубые глаза? Может, линзы?

- Чувак, записывай, что я говорю. Думаешь, я просто так на нее внимание обратил?

- Ладно, ладно, не горячись. Ок, я посмотрю по расписанию, в какой она группе, а потом вычислю, кто такая.

- Отлично. Чтобы завтра утром уже было досье.

Парень отключился и самодовольно подмигнул собственному изображению на огромном постере, который висел на стенах университета.

- Ну что же, теперь роль точно достанется мне, - с уверенностью прошептал он и двинул в сторону парковки.

Действие 3. Не переходите дорогу на тот свет

Настроение:Что-то давно никому не портили настроение

Статус:Если вас ударили по левой щеке... подставьте правую руку, резко присядьте и нанесите удар ногой в челюсть

(\__/)

(^.^)

(')_(')

Погода в октябре, как называется, просто зашибись, и надо быть настоящим мазохистом, чтобы в такой день отсиживаться дома. Склонности получать удовольствие от самомучения за нами не наблюдалось, поэтому, с удовольствием отбросив учебники и ноут, Алина взяла скейтборд и отправилась покорять осенние улицы.

«2, Linh tinh tinh!» - высветилось на экране кирпичика.

Потребовалось секунд пятнадцать, чтобы мы поняли смысл прочитанного. «Linh tinh tinh» разобрали без проблем: на вьетнамском это означает «кикиморка Линь». Только один единственный человек так нас величает – наш обожаемый кузен Фонг.

Поломав голову, наконец, поняли, что «2» – это типа «привет», так как на вьетнамском число два произносится как «Hi» на английском.

«Nhóc độ này vẫn bth chứ?»

Алина обиженно фыркнула: чаще писать и звонить надо, а не спрашивать: «Малявка, у тебя все в норме?»

В последний раз мы болтали в чате месяц назад. С тех пор Фонг пропал и даже не удосужился чиркнуть пару строчек. А теперь вдруг раз и объявился. Накатал длиннющий смс, поди разберись.

«Мозги в узел завяжутся, пока дочитаю», - проворчала Адреналинка и набрала его номер.

Вот кто настоящий любитель над нами поиздеваться: в курсе же, что мы вьетнамский знаем хуже русского. Каждый раз, когда читаем его писанины, приходится проводить тройной перевод: во-первых, наш вьетнамский словарный запас, к сожаленью, ограничен; во-вторых, он постоянно сокращает слова и использует молодежный сленг (который мы опять же не понимаем); а в-третьих, заменяет многие словосочетания на английские слова.

Однако Фонга мы обожаем. Родственничек старше нас на три года, сейчас учится в Кембридже на дантиста. Помню, уже с детства каждый раз, когда мы приезжали на каникулы, постоянно играли в стоматолога. Естественно, нам доставалась незавидная роль жертвы, тьфу, то есть пациента. Фонг одевал мамин халат (моя тетя тоже стоматолог), который волочился за ним по полу, и в качестве врача принимался со знающим видом осматривать и критиковать наши зубы. Теперь точно знаем, что боязнь стоматологов появилась только из-за него.

Мы страшно боялись кузена и постоянно плакали, когда мама заставляла приезжать к своей сестре в гости. Мы знали, что там ждет жуткая игра в зубного врача, издевательства брата, кроме того Фонг каждый раз затевал какую-нибудь авантюру и заставлял нас принимать участие (причем его хулиганства обычно заканчивались плачевно). Самое обидное, что двоюродный брат неугомонно смеялся над тем, как Алина коряво разговаривала на вьетнамском. Только благодаря ему к нам привязалось прозвище «кикиморки».

Однако кошмар кончился со смертью мамы. Помню, на похоронах Фонг мягко обнял нас и извинился за все причиненные обиды. В тот момент он стал самым близким и родным человеком во Вьетнаме.

После смерти жены папа перестал ездить с нами во Вьетнам на летние каникулы: мамины родственники ненавидели его и не желали видеть в своем доме. Тогда все дни мы проводили с Фонгом. Кузен учил вьетнамскому, показывал город, брал в походы со своими друзьями, объяснял что к чему…

Только благодаря брату мы полюбили знойные вечера душного Ханоя, его древние кварталы с узкими шумными улицами, изящные виллы в колониальном стиле, широкие бульвары, экзотические и яркие пагоды и храмы. Еще сделали вывод, что город «находящийся в долине реки» (как переводится «Ханой») никогда не спит: до трех утра открыты лавки, где можно съесть вкуснейший супчик с рисовой лапшой, а с четырех на улицах уже встречаются горожане, занимающиеся утренней пробежкой. В общем, здесь встают дико рано, особенно наши бабушка с дедушкой – для них встать в семь утра уже значит всю жизнь профукать.