Чтобы встретиться вновь…

Оставив вещи у передней двери, Софи спустилась по ступенькам и заковыляла на высоких каблуках по жесткой траве. Собираясь к Марку, она хотела произвести на него хорошее впечатление и решила, что каблуки и костюм необходимы. Теперь же, проведя в пути двадцать шесть часов и преодолев двенадцать тысяч миль, она поняла, как нелепо выглядел ее наряд. Вот почему водитель почтового грузовика смотрел на нее с ухмылкой.

Софи обогнула дом и на заднем дворе под огромным навесом увидела тракторы. В доме была еще и задняя веранда, где в углу стояла стиральная машина. Через застекленную заднюю дверь Софи разглядела длинный коридор, а через одно из окон с незадернутой занавеской — старомодную кухню с антикварным буфетом и широким деревянным столом. Хотя обстановка была спартанской, в доме царила чистота и порядок. К большому коричневому чайнику на буфете был прислонен листок бумаги. Записка?

Она закусила губу. Ее тошнило все сильнее, и если ей не удастся попасть в дом, то она рискует потерять сознание.

Софи подергала ручку, толкнула дверь — все тщетно. В отчаянии она вытащила мобильник. Кому звонить? В Австралии она может позвонить только Марку, но его мобильный не отвечает.

Она одна. Одна во дворе этого огромного старого дома. И ее вот-вот стошнит. Ей необходимо любым способом попасть в дом. А Марку она все объяснит потом, когда он вернется.

Софи подошла к окну около задней двери и осторожно надавила на ставни. К ее величайшему изумлению, створка поддалась, и ей удалось просунуть руку в щель. Она изо всех сил тянула руку к ключу, торчавшему в замке двери с внутренней стороны. Ключ, как ни странно, легко повернулся, и дверь открылась. Софи вошла на кухню. Ей было немножко стыдно, но, по крайней мере, она сможет вскипятить воду и выпить чашку чая. Она надеялась, что Марк ее поймет и не осудит.

Солнце садилось, и его лучи бросали розовые отсветы на пожухлую траву. Марк галопом скакал к своей ферме, а два сторожевых пса вприпрыжку бежали рядом.

Прошедшие две недели выдались трудными. Марку казалось, что это были самые тяжелые дни в его жизни. Его постоянно одолевали заботы, волнения, а тут еще молодой табунщик напугал скот. Это произошло неделю назад темной ночью, когда на небе еще не появилась луна. Стоя около загона, парень зажег сигарету. Он не прикрыл шляпой горящую спичку, и скотина забеспокоилась. В одно мгновение страх охватил стадо, и все шесть сотен животных ринулись в разные стороны. Потребовалась почти неделя, чтобы их поймать. Марк нервничал — его поджимало время, так как банк требовал погашения первых платежей по кредиту, который он взял на покупку фермы. Ему было совершенно необходимо поскорее перегнать скот на место.

И все это время, несмотря на усталость, он не переставал думать о Софи и о своем обещании позвонить ей. Он сильно переживал и вымещал раздражение на табунщиках. Поэтому в конце концов уговорил их вернуться в Вандабиллу, чтобы отдохнуть несколько дней. На перекрестке дорог Марк расстался с ними и поскакал дальше один, поглощенный своими мыслями.

И вот он почти дома. Ему предстоит важный телефонный разговор. Возможно, самый важный в его жизни.

Наконец на горизонте показалась ферма. Хорошо возвращаться домой, особенно после трех недель, проведенных в седле, когда спишь на голой земле, моешься, выливая на себя ведро воды, а одежду стираешь в ручье. Теперь ему не терпелось сделать три вещи: принять ванну, затем надеть чистое белье и лечь под свежие простыни.

Он сбросил сапоги на заднем крыльце и оставил их на ступенях. Свою поклажу он сложил на пол веранды около стиральной машины, стянул пыльную рубашку и бросил ее там же. Посмотрев на джинсы, он увидел засохшую грязь на штанинах. Да, лучше раздеться здесь и сразу пойти в ванную.

Марк предвкушал, как сейчас погрузится в горячую, пенистую воду и расслабится. А потом отыщет своего пожилого сторожа с непочтительным прозвищем Хаггис [3]. Они откроют парочку банок с холодным пивом, и Марк расскажет ему, как проходил сгон скота.

А после обеда он позвонит Софи. При мысли о ней снова кольнуло сердце. Он уже тысячу раз мысленно повторил то, что собирался ей сказать, но от этих бесконечных репетиций легче не становилось. Самое неприятное — вначале он должен позвонить Тиму, чтобы узнать номер телефона Софи. Можно себе представить, как разыграется любопытство у Эммы!

Черт!

Марк подошел к двери ванной и нахмурился — дверь была заперта, а изнутри доносился плеск воды.

— Хаггис, это ты? — крикнул он. — Поторопись, старина.

Он услыхал испуганное «Ой!», громкий всплеск воды и кашель, словно кто-то захлебнулся. За дверью что-то кричали, и, хотя слов было не разобрать, Марк понял, что в его ванной — женщина.

— Кто здесь? — в полном недоумении прокричал в свою очередь Марк.

Софи, задыхаясь, поспешно вылезла из скользкой ванны. Почти весь день она проспала, а когда проснулась, то почувствовала себя намного лучше и не смогла отказаться от удовольствия полежать в теплой ванне с лавандовым маслом, которое обнаружила в стенном шкафчике.

Она сорвала с крючка большое желтое полотенце.