Чтобы желания сбывались

— Это робот, — пояснил Билл, — он поставлен сюда для сокращения расходов. У него одна функция — проверка документов. Держать на таком посту живого сотрудника крайне невыгодно. Кроме того, таким образом полностью исключается влияние человеческого фактора. Робот не берёт взяток и не делает никаких скидок. Он следует предписанной программе, не отступая ни на шаг.

— А если документы неправильные?

— Тогда он просит тебя уйти.

— А если я останусь? — не унимался Эрн, — что он будет делать? На этот счёт тоже предусмотрена программа?

— А как же, — на губах Билла заиграла лукавая улыбка, — видел пистолет у него на поясе? Он будет стрелять. И уж точно не промахнётся. В него встроен инфракрасный датчик движения и цифровой прицел.

Эрн ошарашенно оглянулся на будку.

— Господи… — вырвалось у него.

— Не пугай ребёнка, Крайст, — укоризненно сказала Кирочка, — у всех подобных роботов команда «огонь на поражение» активируется в последнюю очередь, сперва они, как правило, пускают в ход резиновую дубинку.

Эрн насупился:

— Весной мне будет пятнадцать, и я уже не ребёнок — его очень задевало, когда к нему относились как к маленькому. А именно от Киры это было совершенно невыносимо.

Мобильный у неё в кармане пискнул, приняв новое сообщение, она развернула его и вопросительно взглянула на Крайста. Тот подмигнул ей, и она прочла:

«Хватит уже обижать парнишку почём зря. Прояви хоть немного такта. Это уже очевидно всем, даже вахтёрам в Управлении, и только ты, лейтенант Лунь, пребываешь в блаженном неведении (жирафу некогда разглядывать грешную землю: он же по уши в тебя втрескался!»

«Иди ты к чёрту, Крайст!» — набрала Кирочка ответ.

Он только беззвучно рассмеялся.

— Что это вы там перемигиваетесь? — Эрн подозрительно вглядывался в лица обоих.

— Не обращая внимания, мы так.

— Ну-ну, — буркнул он, недовольно сдвинув хорошенькие бровки.

Тем временем они, миновав безлиственную аллею, очутились возле невысокого бетонного здания станции. Створки автоматических ворот неспешно раздвинулись, словно огромная черепаха почувствовала присутствие добычи и предусмотрительно открыла пасть. Вступив в сероватый полумрак вестибюля, они не встретили там ни души. Звук шагов, отражаясь от стен, дробился на кусочки, словно мелкие камушки сыпались с горы. С обратной стороны двери были стеклянными, пасмурный зимний день сочился сквозь них, разливаясь по серым плитам пола молочными лужицами. На узком перроне уже ожидал скоростной обтекаемый вагон без окон. Вдоль него неторопливо разгуливал высокий железнодорожник в форме, брат-близнец того, что сидел в будке. Даже выражение длинных мрачных лиц было у них одинаковое. Он с такой же дотошностью проверил каждую букву в предъявленных ему документах и тем же мертвенно-точным жестом белой перчатки указал гостям на распахнутые двери вагона.

Эрн брезгливо повёл плечиком и первым вошёл внутрь.

7

Ровно 15 минут вагон летел, словно космическая капсула, сквозь неведомое пространство. Окон не было и от этого пассажиров всю дорогу не покидало лёгкое ощущение тревоги. Это напоминало путешествие между мирами. Сидения, однако, оказались очень комфортными, в вагоне не трясло, а только мягко покачивало, словно на пароходе. Едва они успели к этому привыкнуть, как поездка закончилась. Внезапное ускорение торможения слегка наклонило пассажиров вбок, космическая капсула замерла. Двери-створки раздвинулись, и они увидели человека. На этот раз, ко всеобщему облегчению, живого.

— Добрый день, меня зовут Йоганн, — представился невысокий худощавый мужчина в маленьких круглых очках. Ему на вид можно было дать тридцать с небольшим, сухую, тонкую кожу щёк покрывала скупая сероватая щетина, на темени сквозила ранняя беззащитно бледная лысина… По застенчиво-резковатым манерам затворника дисплейных залов и характерной розоватости глазных яблок в нём легко угадывался программист. — Я старший оператор вычислительного центра при обсерватории.

— Лейтенант Крайст, лейтенант Лунь, Особое Подразделение.

Йоганн пожал офицерам руки и вопросительно взглянул на стоящего в сторонке Эрна.

— Добрый день, Йоганн, — деловито протягивая руку, подросток шагнул ему навстречу, — Эрн, колдун, к вашим услугам.

— Колдун? — переспросил Йоганн, по лицу его быстро, но заметно проскользнула тень презрительного удивления, — что же… Очень рад.

Он повёл гостей через строгий сквер к обсерватории, что находилась в боковом корпусе поистине величественного, трёхсотметрового, массивного Здания Центра Управления Полётами, на плоской крыше которого, просторной, как пустырь, было установлено несколько повёрнутых в разные стороны мощных параболических антенн радиотелескопов. Эти гигантские органы чувств планеты, направленные в космос, на непривычного человека производили впечатление грандиозное. Все трое остановились, задрав головы. Йоганн терпеливо ждал, пока гостей отпустит торжественно-грустное чувство сопричастности ко Вселенной, неизбежно охватывающее каждого, кто здесь бывал.