Чуб земли. Туланский детектив

— Я вот все мечтаю пожить здесь дюжину-другую лет, — неожиданно признался Магистр Моти. — Поучиться всяким интересным вещам у разных хороших людей. А то… Понимаешь, сэр Макс, я же не зря у болота на Орденское начальство ругался. Ну, то есть не совсем зря. Нас действительно мало и скверно учат. Требования к нам очень невысокие. Вот, скажем, я очень рано стал Старшим Магистром — подозреваю, только потому, что ухитрился в детстве с Королем подружиться, у нас в Ордене такие связи ценят чрезвычайно… И что ж? Думаешь, я много умею? Боюсь, даже по сравнению с тобой я — дитя бессмысленное. А ты сколько лет назад начал обучаться магии? Пять?

— Четыре, кажется… Ой, нет, три, — смущенно сказал я.

— Ну, тем более… И ведь я не тупица — а если и тупица, то не имел пока случая в этом убедиться. Просто нас очень мало и скверно обучают, действительно. Вот женщинам в Ордене Семилистника хорошо: с ними Сотофа возится, а уж она-то…

— Да уж, — подтвердил я. — Леди Сотофа — она вообще круче всех, кого я знаю. Пару раз, было дело, даже Джуффин к ней за помощью обращался. Я, честно говоря, подумал, что у вас в Семилистнике все такие крутые.

— Ну, положим, второй леди Сотофы Ханемер на всем свете нет. Но — да, девочки у нас «крутые», как ты выразился. На них все и держится. А мы — вообще непонятно зачем нужны. Для красоты и хозяйственных работ, так, что ли?

— Ты все-таки немного перегибаешь палку, — добродушно проворчал Гуриг. — Ну да, дела в Ордене Семилистника обстоят неважно. Но не так ужасно, как ты расписываешь.

— Все равно, если хочется изменить жизнь, надо ее менять, — сказал я. — Если кажется, что в Ордене только время зря уходит, стоит попробовать как-то иначе. Все-таки своя жизнь, не чужая. Жалко.

— Вот и я так думаю, — согласился Моти. — Только никак не могу решиться сделать первый шаг. Ну, знаешь небось, как это бывает. Страшновато.

— Небось не страшнее, чем на крыше Иафаха спать.

Он сперва удивился, а потом обрадовался.

— Да, верно. Я же сам тебе и рассказал, когда ты с дерева едва слез. Надо, пожалуй, почаще хвастать детскими подвигами. А то живешь как дурак, взрослеешь и забываешь, что на самом-то деле ты — великий герой, которому море по колено… Ты прав, сэр Макс. Чем ворчать и бурчать, лучше уж глупости делать.

— Ну, в любом случае уходить из Семилистника совершенно не обязательно, — вмешался Гуриг. — У Ордена есть какие-то представители на Муримахе, и не один. Ты подумай, чего тебе на самом деле хочется, а я узнаю, что тут можно сделать. Я бы, собственно, давно похлопотал, просто ты никогда не говорил, что тебе не нравится настоящее положение вещей.

— А я сам не знал, что оно мне не нравится, — пожал плечами Моти. — До сегодняшнего дня не знал. Теперь вот знаю.

— Ну хоть какая-то польза от этого грешного болота, — усмехнулся Король. — Надеюсь, Лаюки не запросится в отставку. Без нее я совсем пропаду, пожалуй.

— Она очень хорошая, — согласился я. — Скорей бы уже пришла. А то у меня сердце не на месте.

— А вот это совершенно напрасно, — укоризненно сказал Гуриг. — Лаюки не нам чета, уж с ней-то все будет в порядке! Скоро придет, не сомневайтесь.

Он как в воду глядел. Лаюки явилась через полчаса, обуреваемая самыми противоречивыми чувствами. Она была счастлива видеть нас целыми и невредимыми, но выглядела явно опечаленной, даже слегка пришибленной. Глаза подозрительно блестели, а кончик носа слегка покраснел — ревела небось по дороге, потому и задержалась. Мы потратили остаток дня и Осского Аша, чтобы хоть немного поднять ей настроение, но не слишком преуспели. Лаюки улыбалась, благодарила за заботу, горячо соглашалась с нашими призывами забыть все, что произошло на подступах к Болоту Гнева: мало ли какие бывают наваждения? Но оставалась тихим печальным ангелом, еще более добрым и услужливым, чем прежде, однако напрочь лишенным былой щенячьей жизнерадостности. В конце концов мы были вынуждены просто оставить ее в покое, в надежде, что назавтра все само как-нибудь рассосется.

Мы почти угадали — в том смысле, что завтра нам стало, мягко говоря, не до того.

То есть утро-то выдалось тихое, солнечное и безмятежное. Ноги сами просились в путь, а полупустые рюкзаки совершенно не отягощали окрепшие за время странствий плечи. К полудню мы вдруг вышли из леса в долину, простирающуюся между пологими холмами. Далеко впереди небо застилала огромная лиловая туча, там шел дождь, а над нашими головами по-прежнему сияло солнце.

— Наконец-то! Вот они, знаменитые Муримахские радуги, — восхищенно вздохнул Магистр Моти. — Я уже думал, так и не доведется на них полюбоваться. Не сезон, что ли?.. Но нет, все-таки нам повезло!