Чучело. Игра мотыльков. Последний парад

— Потрясно! — Костя бросился к Лизе и обнял ее. — Ты у меня молоток!.. Глебов у нас дома! Не ожидал.

Лиза тоже засияла, как же, угодила Костику, дождалась его похвалы.

— Вот это подарочек! — не переставал восхищаться Костя.

— Тише ты! Он услышит. — Лиза прикрыла ему рот ладошкой. — А что я тебе говорила? Нет, ты скажи, что я тебе говорила? Я тебе говорила, что Глебов у нас в кармане. А ты мне не верил, я по твоим глазам видела, ты мне не верил. Я сижу дома, разговариваю с бабой Аней, и вдруг… явление с шампанским. Между прочим, особенно важно — без приглашения, не то что я его заманила.

— Порыв сердца! — вставил Костя.

— Именно! — Лиза торжествующе улыбнулась.

— Надо будет его обаять, — сказал Костя.

Одна мысль у Кости набегала на другую. Прошедшие зимние и весенние месяцы он жил спокойно. По неделям не вспоминал об этой чертовой аварии, так, иногда мелькало в нем это ненароком и исчезало. Но в тот день, когда Костя получил повестку, страх вновь вернулся к нему, как в первые дни после аварии. Зачем-то, не отдавая себе отчета, он однажды пришел к дому старика — и увидел, как тот, опираясь на палку, медленно преодолевал пространство до булочной. Ему неприятно было смотреть на хромающего человека. Решил — вот еще, будет он об этом думать! Наплевать и забыть!..

Не вышло почему-то. Хромоногий старик преследовал его, как наваждение! Он сбегал еще раз к его дому, чтобы убедиться, что сильно все преувеличил и не такой уж этот старик несчастный. Прождал час, не дождался. Через день снова завернул, поймал какую-то девчонку из подъезда и узнал, что старика увезли на «скорой помощи». Инфаркт. Вот с этого момента он и потерял сон. Днем уговаривал себя, что никто не докопается, что он угнал машину, и нечего ему дрожать, не могут же девчонки его заложить, а инфаркт старика не имеет никакого отношения к аварии. Ночью он засыпал как убитый, намотавшись за день, но скоро просыпался, и тогда начиналось. На него нападало такое отчаяние, что хотелось выть, он впихивал в рот одеяло, сотрясаясь от страха и тоски. Он понимал, что день суда неотвратимо приближался, что его туда поволокут и ему придется там помучиться. Но теперь, когда перед ним возник Глебов, у него появился реальный шанс выскочить из дела еще до суда. Его лихорадило от возбуждения и надежды. Он всегда верил в свою звезду. Захохотал, подскочил к матери, обнял ее за плечи, горячо зашептал:

— Мать, понимаешь, мать!.. Я должен его завоевать. Это очень важно.

— Ну уж так и важно? — переспросила Лиза, любуясь сыном. — Костик, ты у меня прелесть. У тебя растет темперамент — для артиста это очень важно.

— Ты смеешься, а я серьезно. Случай уникальный, грех им не воспользоваться. Мы сделаем вот что: ты ему не говори, что я про него знаю. Ну, я в полном неведении. Пришел, застукал мать с хахалем, и все. Так он будет думать. А я устрою подкат, притворюсь ясновидящим и открою тайну его личности! — Он захохотал, в восторге от собственной затеи и от своего освобождения. В изнеможении опустился на стул. — Ух, законно! Сколько я с этим пережил, ты не представляешь. Ночи не спал. Черт меня попутал с этой машиной.

— С какой машиной? — переспросила Лиза.

— Ты ничего не поняла? — виновато хихикнул Костя, захлебываясь, торопясь, чтобы быстрее отделаться, проговорил всю правду: — Не гневайся, я бы тебе не сказал, но без твоей помощи, извини, мне не вытянуть… Это ведь я угнал машину. Не хотелось пасовать перед девчонками. Глазастая засекла машину с ключом… Ну и… Понимаю, глупо. — Костя вновь пригнулся к ее уху и зашептал: — Ты мне должна помочь. Не садиться же мне в тюрягу, — припугнул он ее на всякий случай. — Судья у нас в гостях, ты ему нравишься — это же видно невооруженным глазом.

— Ты?! — Что-то ужасное сразу обрушилось на Лизу.

А Костя продолжал кривляться:

— Мать, больше не буду, честное пионерское под салютом. — Он поднял вверх руку, улыбаясь Лизе.

Та не успела еще прийти в себя, не успела ничего ответить сыну, потому что в дверях кухни появился Глебов. Он понял, что пришел не вовремя, увидев Лизино лицо.

— Я, кажется, помешал, — смутился Глебов.

— Нет, что ты… — Лиза попробовала улыбнуться. Находясь в крайнем смятении, она все же поняла, что сейчас отпускать Глебова никак нельзя, что судьба Костика в опасности и его действительно надо спасать. Стараясь быть веселой, она предложила распить шампанское в «гостиной», и они все трое, под ее руководством, стали дружно накрывать стол в комнате. Когда все было готово, Лиза ушла заваривать чай, Костя охотно сыграл для Глебова небольшую пьесу для саксофона, а потом, играя на гитаре, спел на английском знаменитую песню Битлов про буйвола, который не может привыкнуть к клетке в зоопарке.

— Молодец, — похвалил его Глебов. — Хорошо, что ты учишь английский.

— Английский — сила, — расхвастался Костя. — У меня с ним все о’кей!

Они сели за стол, Глебов открыл шампанское и разлил по бокалам. Делал все неловко, шампанское у него пролилось, но он чувствовал себя прекрасно, не замечая хода времени.

— Мать, ты действуешь правильно, — успел шепнуть Костя на ходу Лизе.