Чудак

"Абсолютно не понятно как такая система продержалась столь долго. Ведь коронация нового правителя для наместников была не просто отстранением от власти лично их, это лишение власти и их потомков. Хотя правящего монарха они должны беречь. С другой стороны на Руси вообще существовала система, что Киевский престол получал не сын князя, а его младший брат, а сам младший брат освобождал престол в другом городе для своего младшего брата. Так и менялись князья в городах, не успев иногда и года повластвовать. В любом случае не удивительно, что однажды наместники просто отказались признать свою сестру королевой, удивительно, что это произошло лишь через девять веков после возникновения Галифара. Так, кажется, историческая лекция закончилась, что-то мне всё больше и больше перестает нравиться собственное положение. И когда же эти фанатики закончатся?"

— А ну песьи выкормыши, марш на стены. Быстро! Быстро! Быстро!

Подгоняемый, начавшими удушение ошейниками, наш отряд из трех десятков разномастных разумных выбежал из дома. Матерящийся на бегу, сержант гнал нас к очередному прорыву трейнцев. Мельтешение извивающегося лабиринта улочек. А потом сборище из представителей различных, в основном считающихся не слишком цивилизованных рас, очутилось перед внутренней стороной городских стен. Окованные железом ботинки, кожаная истрёпанная обувка неузнаваемого вида, лапти с деревянной подошвой и босые ноги загрохотали по широким пандусам, ведущим на стену. Эти пандусы две недели делали всем полком, и расположенные через каждые полсотни метров, они позволяли подкреплению поддержать защитников стен в самый ответственный момент. В наших частях никогда не было воспеваемого бардами солдатского братства. Толпу дикарей и головорезов держал вместе лишь страх за свою шкуру. Поэтому бегущие в первых рядах подкрепления просто раскидали в стороны защитников стены, что мешали добраться до трейнцев. Столкновение с ветеранами тяжелой пехоты Трейна было жестким, до крошащихся от напряжения зубов и мерзкого скрипа вошедших в клинч мечей. Миг и звериная сила, помноженная на замешательство уже уверовавших в свою победу латников, разметала их строй. На стене возникла беспорядочная свалка, в которой нечеловеческая сила и ловкость, животная ярость, а также звериная живучесть штрафников, оказалась предпочтительней дисциплины и хорошего снаряжения трейнцев.

Сам я не слишком старался ввязываться в тесную свалку. Благодаря левитации и тем приемам, что я почерпнул из последней прочитанной в Ториле книги, я быстрее, гибче и подвижнее любого эльфа. Это позволяло мне уклоняться от сшибки, лишь иногда нанося точные удары своего посоха, в открытые лица латников. И дело было вовсе не в опасении за свою жизнь, которое, конечно, тоже присутствовало, просто было в этом бою то, что мог сделать только я. Вот трое латников-ветеранов, сомкнув щиты, уверенно двинулись вперед, тесня гноллов и минотавров, и я начал действовать. Прыжок, левитация и я приземляюсь за их спины, но моей целью были отнюдь не они. Ухватив посох за самый конец, и передав другому его краю весь свой импульс, я, свесившись со стены, смел им одну лестницу и разломал две других. Не теряя и мига, я бросился к двум последним оставшимся лестницам, по которым на стены беспрерывно поднимались поклонники Серебряного Пламени. За спину я не опасался, трое латников-ветеранов наткнулись на Дрего, он уже успел справиться с двоими из них в одиночку.