Чудак из Города Луны (СИ)

С одной стороны, это было неизбежно. Именно потому, что в таком деле без ошибок невозможно обойтись. Ему ведь приходится самому искать врагов, прежде чем их уничтожить. А попробуй в одиночку противостоять целой тайной организации, особенно, если её создал такой умный и хитрый человек, как беглец с двадцатилетним стажем Конради! Конечно, будут ошибки, будут подозрения в адрес невиновных, которые можно проверить только одним путём… Будут просто те, кто полез не в своё дело, как полицейский и его дружок-художник, и их тоже придётся убирать, чтобы не путались под ногами. Но кто во всём этом виноват? Конечно же, Конради и остальные заговорщики, но никак не тот, кто с ними борется!

А кроме того… Почему, вообще, появилась эта организация? Потому что люди не понимают своей вины, и друг перед другом, и перед природой. Людей не устраивает то, что они имеют. Люди хотят быть хищниками, хотя можно жить и без этого. Очевидно, Конради не каждого встречного вербовал в свою организацию. Неизвестно, все ли соглашались, но за двадцать лет на него никто не донёс! И это, само по себе, говорило о людях всё, что должно было и могло сказать.

Так стоило ли их жалеть? Даже тех, кто стал случайной жертвой на его пути. Так ли уж отличались они от заговорщиков, его врагов? Пожалуй, нет. Пожалуй, чем меньше их населяет планету, тем лучше. А значит, он в любом случае делает всё правильно. Тогда … так ли уж плохо, если он получает от этого удовольствие? Себе-то можно в этом признаться!

Убийца устроился поудобнее, и начал обдумывать очередную операцию. Объект был трудным, по целому ряду причин. Но это никогда его не останавливало, а, скорее, придавало операции ещё и спортивный интерес.

Трудно было поверить, что эта старая женщина в инвалидной коляске когда-то была не просто юной девушкой, нет, — она стала лицом миллионного движения. Движения, которое под благородными лозунгами охраны окружающей среды привело людей … в Город луны и другие подобные города. Из Лондона, Парижа, Нью-Йорка, Токио, даже Москвы и Рио.

А теперь девяностосемилетняя Гертруда Тауненберг («называйте меня просто Гертруда») сидела лицом к камере, — а журналист затылком к объективу, и голос его был изменён компьютером. Во-первых, обитательнице дома престарелых (ну, как — дома? Нескольких отведённых под заведение этажей в ещё одной высотке Города Луны) не хватало общения. А во-вторых, ей хотелось рассказать о событиях восьмидесятилетней давности. О том, как она начала свою борьбу, сначала одна, потом увлекла за собою сверстников, а после — привлекла внимание взрослых. И стала лицом всего движения.

— Наверное, трудно было быть на виду. Когда тебя знают все, одни обожествляют, другие ненавидят… — сказал журналист. Старуха только пожала плечами.

— Это случилось само. Я не думала об этом, я не жаждала этой известности. Я просто думала, что так будет правильно. Мы тогда не думали о выгоде для себя. Хотя, конечно, потом появлялись какие-то гранты, какие-то спонсоры… Которых тоже мы убедили. Дело ведь было совсем в другом…

— В чём?

— Понимаете, люди жили, как… Как хищники. Боровшиеся и сами с собой, и с природой. Мы были «золотым миллиардом», но разве нашей заслугой было, что мы родились в Европе или Америке? Каждый из нас потреблял, потреблял и потреблял, причём потреблял больше, чем жители других стран. Разве это было справедливо? Мои родители были состоятельными людьми, и я имела больше, чем другие, — и разве это было правильно? Мои подруги, — или те, которые были ими до какого-то момента, — могли купить платье, надеть его пару раз и больше не использовать. И им было плевать на то, сколько ресурсов потрачено на его производство, сколько труда потратили люди за ткацким станком и швейной машинкой, а главное — как всё это повлияет на планету…

— Но тогда … каждый мог работать больше и лучше, и в результате лучше жить… — заметил журналист.

— А что значит лучше? — развела руками Гертруда. — Иметь больше комнат в квартире? Зачем, если одновременно ты можешь находиться только в одной? Иметь больше тряпок в шкафу, и не носить их? Это не нужно. Это делалось не потому, что эти вещи реально нужны. А только чтобы возвыситься над теми, у кого их нет. А они, на самом деле, ничем не хуже тебя…

— Но они почему-то не могли … заработать на то же. Чем же они отличались?

— Ничем. — В этом она была убеждена. — И какое право они имели больше разогревать планету?

— А почему для вашей борьбы был выбран именно климат? — решил сменить тему интервьюер. — Не что-то другое, не пластик в морях, не канцерогены, которые реально вредили людям… А абстрактный климат.