Чудаки и дороги

- Но ничего, - она облизнула губы, - сейчас мы тебя поднимем.

Глаза её, и без того сумасшедшие, подёрнулись поволокой. И вместо того, чтобы сделать минет, начала тыкать мне кинжалом в грудь. Странный способ вызова эрекции, но она заводилась не на шутку. Блин, сейчас в экстазе и откромсает мне его.

- Какой у тебя интересный знак на груди. Что это, отвечай! - взвизгнула она.

Не дожидаясь ответа, ткнула кинжалом в ворону, и тут же выгнулась дугой и заорала благим матом. Как паровозный гудок. Ножик выпал из её рук, сама она каталась по полу и голосила. Дверь с грохотом распахнулась, в комнату влетели трое Хара Кыыс, а следом за ними - Кривой Бэргэн и стража.

Бэргэн сообразил быстрее всех. Захлопнул дверь, а бойцы скрутили девок. Харчаана затихла. Через минуту в помещение пришёл Тыгын. Окинул взглядом натюрморт (холст, масло, кисти, глазет), мотнул головой, девок мигом вытащили прочь. Тойон кинжалом разрезал мои путы. Я приподнялся, растирая запястья. По груди сочилась кровь.

- Развлекались, значит, - констатировал Тыгын.

- Ага, от души, - я уже натягивал трусы и штаны, - сестрица у тебя сумасшедшая, почему она до сих пор на свободе, не понимаю.

- Сейчас разберёмся, - ответил он.

Я вздохнул, фигле разбираться, если почки отвалились. Не думаю, что Тыгын не знал про оригинальные забавы сексуально-озабоченной сестрёнки. Я подошёл к зеркалу, полюбоваться на себя, впервые с момента попадания. Я же красавчик, расписала она меня знатно. Но и ворона, как мне показалось, стала выглядеть более чётко. Я ещё раз посмотрел внимательно на себя. Помолодел, однако, и выгляжу не на полтинник, а лет на тридцать. Я взял с туалетного столика салфетку, чтобы вытереть кровь. Но так и замер - под салфеткой обнаружилась характерная шкатулка, их, наверное, в одном месте штампуют. Осторожно открыл её. Да, белый порошок, и явно не зубной. Подозвал Тыгына и молча ткнул в шкатулку пальцем.

- Что это, - спросил он.

- Шкатулка. Пусть все выйдут.

Тойоны обернулся к Бэргэну и показал на дверь. Все вымелись, только Харчаана осталась лежать на полу.

- Это золотая пыль. Твоя сестра баловалась наркотиками. Ты знаешь, что это такое.

Тыгын разволновался и начал нарезать круги по комнате. Пнул пару раз тело своей сестры. Но та не реагировала, она уже пускала слюни и помочилась под себя.

- Она должна исчезнуть, - наконец сказал Тыгын.

- Нет, не надо. К ней должен будет прийти человек, принести порошок и дать какие-то указания или что-нибудь узнать.

- Я понял, - ответил Тыгын, - всех впускать и допрашивать.

- Ну да, только не убивать, а самого подсадить на наркотики. Или перевербовать каким-нибудь иным способом. В конечном итоге мы должны понять, кто заварил всю эту кашу, где они сидят, и кому придётся это расхлёбывать.

Тыгын хлопнул в ладоши. Зашёл Бэргэн.

- Позови Ичила. Больше никого не впускать. И принеси кожаный мешок.

Ичил примчался практически мгновенно, он что, ночевать здесь собирался или дела у него? Тыгын показал ему на сестру.

- Что с ней?

Ичил склонился над телом. Пошевелил, отодвинул веко, пощупал пульс.

- Её душа не вынесла тягот этого мира.

"Ушла к другому", хотел я добавить, но промолчал. Тыгын сделал вполне понятный жест, ладонью по горлу. Ичил снял с пояса шёлковый шнурок и накинул жертве на шею. Тело посучило ногами и затихло. По-моему, быстрее было шило в сердце ткнуть, но тут к пролитию крови относятся трепетно. Потом он достал мазь и смазал мою окровавленную грудь. Шрамы, говорят, мужчину украшают, лучше как-то без них. Мазь оказалась просто волшебной. Кровь остановилась мгновенно, и ранки затягивались прямо на глазах.

- Откуда у тебя это - показал пальцем на ворону Ичил.

- От верблюда, - невежливо ответил я ему, - тяжкое наследие прежнего режима.

- Она трогала его? - никакого внимания на грубость он не обратил.

- Ага, трогала. Ножиком.

- Тогда понятно. Возьми мазь, сам помажь на свой алгыс. Я прикасаться не буду.

Боится - значит уважает. Я замазал ранку и отдал мазь Ичилу.

- Приведите Хара Кыыс, которые охраняли Харчаану, - приказал Тыгын.

Ввели трёх понурых девок.

- Сегодня произошло невиданное, - начал свою речь Улахан Тойон, - одна из вас обнажила оружие на моего гостя и тем самым покрыла позором мой дом. Оставшиеся трое лишили свободы моего гостя. Я хотел вас всех повесить, но потом передумал. Я отправлю вас обратно в ваш род. Пусть там сами с вами разбираются.

- Господин, убейте нас сразу, - севшим голосом сказала одна из девок.

- Слишком легко вы хотите отделаться, - сказал Тыгын, - но у нас осталось одно незаконченное дело. И вы его сделаете.

- Мы сделаем, господин, - чуть ли не хором отвечали Хара Кыыс.

- Не секрет, что покойница принимала мужчин когда хотела и сколько хотела. Так вот, она и дальше их будет принимать. В эту комнату всех будете впускать, а потом передавать на допрос. С территории дома никто не имеет права выходить. Вы теперь подчиняетесь уважаемому Бэргэну. Всё, что он скажет - это моё слово. А потом я решу, что с вами делать.