Чудаки на Кипре (сборник)

Ашот продолжал молча стоять, словно в столбняке, пока одна из женщин не утащила его к многочисленной свите. Ашотова жена с рязанским миловидным лицом стала назидательно и требовательно увещевать его. Тощий мужичок, видимо, родственник, тоже будучи в прострации, пытался что-то сказать. Невзрачные женщины перебили его, не дав закончить фразу, и показывали Ашоту на девушку лет двадцати с крупным бюстом и прелестным животом, которая из гостиничного полотенца пыталась изобразить парео.

О, парео! Колдовство полинезийских женщин! Кусочки ткани, прикрывающие избранные места на теле. Парео… В любом киоске на юге можете купить лёгкий цветной платок, обернуть вокруг талии и, завязав узлом концы, превратить его в платье или юбку. Так издревле поступают знойные красавицы тропических стран, так поступают и наши современницы на любом пляже.

«Э, нет, – думал Всеволод, – таитянские девушки вряд ли носили бикини, парео было их единственной одеждой». Вдруг он, словно споткнувшись на бегу, стал лихорадочно вспоминать. Мадам пришла на пляж в полупрозрачной цветной тунике, под ней ясно виделось красное бикини. Потом она сняла тунику и осталась… В чём же она осталась? Получается, что она снимала бикини и какое-то время стояла обнажённой? Всеволод готов был биться об заклад, что она обернула голое тело белоснежной тканью так, как это делают женщины Полинезии, Гаити или какой-нибудь другой тропической страны. Красного бикини не было под парео. И вообще никакого бикини не было! Но почему, почему он не заметил, как Мадам снимала бюстгальтер, трусики и оборачивала тело платком? Никто на пляже не заметил? Никто не видел её стоящей какое-то время совершенно голой? Всеобщий ступор! Почему?

«Старым становишься, Мареев!» – сказал он и подошёл к лежаку Мадам. В сумке увидел красное бикини. «Дурак слепой, – обругал себя в сердцах Всеволод. – Накинула парео, а потом освободилась от бикини. Все женщины так делают».

Не задерживаясь, он прошёл дальше, к палатке Джорджа.

– Джордж, что это было?

– Мадам? Она сегодня впервые появилась у нас, – ответил, улыбаясь, всё понимающий Джордж, мужчина лет сорока.

Странное дело, Джордж тоже назвал женщину Мадам. Впрочем, это обычное обращение к незнакомой женщине более высокого положения в Англии и некоторых других европейских странах. Но гордые киприоты, даже когда Кипр был под протекторатом Англии, не использовали слово «мадам» при обращении к женщине. Тем удивительнее было слышать его от опытного ловеласа Джорджа.

– И ты не познакомился с ней? Зная тебя уже лет десять, я не могу поверить, что ты упустил такой шанс.

– Я смутился впервые в жизни. Не знал даже, что ей сказать.

– Почему?

– Невероятно красивая. Таких красивых не бывает.

– Куда она ушла?

– Не знаю. Если бы не работа, я побежал бы за ней.

Но Всеволод не побежал, и не потому, что вспомнил про подагру, а потому, что смысла не усмотрел. Зачем он, старый хрыч, молодой и эффектной женщине? Чем он отличается от тучного восточного человека? Тем, что у него нет такого огромного живота? Тем, что Всеволод отдыхает один, а восточный человек с женой и многочисленными родственниками? Но всё же он присел на скамейку у прогулочной дорожки. Конечно, Мадам пошла прогуляться, и она обязательно вернётся. И вот когда она будет проходить мимо, Всеволод ей скажет… и он стал мысленно подбирать первые слова, с которыми он обратится к красавице.

Красивая женщина может выбить мужчину из седла – или сделать его более сильным, и тогда он взлетит без крыльев до небес, поднимется на Эверест, покорит Южный полюс или станет невероятно богатым и бросит к ногам женщины весь мир. Так думал Всеволод, коротая время в ожидании возвращения Мадам.

Кто-то из китайских мудрецов сказал, что если долго сидеть на берегу реки, то труп твоего врага рано или поздно проплывёт мимо тебя. А если сидеть на скамейке и ждать красавицу, то она рано или поздно появится, и у тебя будет шанс. По дорожке шли женщины и мужчины с яркими пакетами, на которые он вначале не обращал внимания, а спустя какое-то время, чтобы отвлечь себя от нетерпеливых мыслей, стал рассматривать броские надписи: «Dead Sea», «Beauty and Health», «Stop Age», «Care and Beauty».

«Распродажа косметики, – догадался Всеволод, – с ума сойти!» До чего люди падки на всякие косметические средства, которые им впаривают разные проходимцы. Вспомнил, как пару лет назад в центре Карловых Вар от столика с баночками и флакончиками к нему кинулась молодящаяся дама и, приторно улыбаясь, пропела:

– Дайте мне вашу руку. Я надолго вас не задержу. Дайте руку, и вы всё увидите сами.

– Я вам сердце готов отдать, – пошутил Всеволод.

Женщина нанесла на тыльную сторону его ладони зелёную мазь из стеклянной баночки и спустя минуту вскричала:

– Смотрите, две большие разницы! Кожа помолодела. Мазь с минералами Мёртвого моря от фирмы «Регина» творит чудеса.

– Да, – машинально ответил Всеволод, не замечая никакой разницы. – А вы не из Одессы?

– Я из Израиля. А в Одессе родилась.

– О! Землячка. Одесса – мой любимый город. Учился я там в мореходке.