Чудеса Божии

Тогда жена сообщила и о еще большей печали: «Разве ты не знаешь, что погиб наш сын Мика?» На это муж ей ответил: «Неправда, Мика жив». Проснувшись, женщина осмотрела указанный мужем сундук и действительно там нашла свои украшения. А когда закончилась война, ее сын Мика вернулся в Белград живой и невредимый.

О смерти митрополита Филарета

Читаю о предсказании смерти знаменитого митрополита Московского Филарета. Было это в 1867 году, когда исполнилось пятьдесят лет архиерейского служения владыки, тогда восьмидесятичетырехлетнего. Отпраздновав этот юбилей, митрополит ушел на покой в Троицкую Лавру святого Сергия. В тот же год 14 сентября явился ему во сне его отец и сказал: «Запомни девятнадцатое число!»

Этот сон митрополит объяснил себе как предсказание даты его смерти. Поэтому он начал готовиться к уходу в мир иной, решил причащаться девятнадцатого числа каждого месяца. Когда прошло девятнадцатое сентября, он стал ждать девятнадцатое октября. И в этот день опять причастился, но жизнь продолжилась. Однако с наступлением ноября владыка заболел и начал всех вокруг себя торопить, чтобы заканчивали дела, пока он не умер. Все приготовив, заказав гроб и отдав наказы, он девятнадцатого ноября отслужил последнюю Литургию и пошел отдохнуть. Когда в келию зашел монах звать на обед, застал Владыку усопшим.

Вот что значили услышанные во сне слова: «Запомни девятнадцатое число!»

И хотя сербский народ говорит: «Сон — ложь, а Бог — истина», все же в народных преданиях и песнях упоминается много снов, которые сбывались. Вот недавно я снова перечитал эпическую песню «Женитьба Максима Чарноевича», а в ней — о сне Иована капитана, который он пересказывает своему дяде Ивану Чарноевичу:

«Сомкнул глаза и сон плохой увидел — Сон плохой, что Боже упаси! Будто я во сне смотрю на небо, А на небе вдруг собрались тучи; Одна туча, двигаясь по небу, Стала как раз над Жабляком, Над твоим славным градом. И с той тучи полетели громы, Ударили по твоему Жабляку, По дому_упо родовой усадьбе — Жабляк твой огонь разрушил До самых до оснований; Остался один белый угол, И упал на твоего Максима, Но беды тот угол не наделал, Из‑под него он жив вышел. Дядя мой, Чарноевич Иван, Не должен я сон объяснять, Только, если ему верить, Я, дядя, у тебя погибну, Погибну в сватах твоих[3]. И действительно, в несчастной борьбе между сватами Максим был только ранен, а Иован капитан убит.

Сон накануне смерти короля Александра Обреновича

Протонаместник Стефан Гужвич рассказывал нам об удивительном сне в ту ночь, когда погиб последний Обренович — король Александр.

«Снится мне, — рассказывал он, — что король позвал меня на Крестную Славу, чтобы я освятил воду и преломил праздничный хлеб. Пришел я, будто бы, в ка- кой‑то малый низкий домик, где был он. Я облачился и хотел начать исполнение обряда. Вдруг вижу, что свеча вся искривленная, изломанная. Смотрю в сосуд с водой и обнаруживаю, что вода нечиста — в ней полно папиросных окурков. Обращаю внимание присутствующих на это и требую, чтобы принесли целую свечу и чистую воду. Затем оглядываю себя — а на мне облачение изорвано да скомкано. Приходит мысль, что пока принесут целую свечу и чистую воду, я могу сбегать домой и взять другое облачение. И, будто бы, отправляюсь домой, беру новое облачение и начинаю облачаться. Но мне это никак не удается: руки запутываются между лицевой тканью и подкладкой. Боясь опоздать, я спешу, тороплюсь, но ничего не получается. В испуге и в поту я просыпаюсь. Перекрестился и говорю: „Дай, Боже, чтобы не случилось беды!“ Выхожу на улицу. Еще очень рано. Возле одной лавки вижу знакомого торговца и учителя. Я поздоровался и хотел пройти мимо. Но учитель подходит ко мне и спрашивает: „Знаешь ли, что этой ночью случилось?“ — „Нет, — говорю. — Знаю только, что мне приснился страшный сон и что не стоит ждать ничего хорошего“. А учитель мне шепотом: „Хорошего и нет. Сегодня в Белграде погибли Король и Королева“. Было это 29 мая 1903 года».

После утрат — обретения

— Расскажи мне, сестра Марина, что- нибудь из услышанного от народа. Ты ведь много странствовала, о многих судьбах людских узнавала и пути Промысла осмысляла.

Сестра Марина задумалась, долго отнекивалась, оправдываясь, что она, мол, ничего не знает, что недостойна и так далее, а потом рассказала следующее: