Чудеса и трагедии чёрного ящика

Проклиная свою неуязвимость, Митридат бросился на меч. Но не стоит поспешно думать, что способность йогов принимать смертельные дозы самых страшных ядов и пить кислоты – непременно следствие лишь подобных же тренировок. Предварительные пробы, очевидно, совсем не обязательны.

Ибо механизм химического иммунитета может оказаться совершенно иным. Наиболее сильные из ядов умертвляют жертву мгновенной блокировкой сигналов, приводящих в действие аппарат дыхания. Но вспомним о высокоразвиваемой йогами способности вмешиваться в интенсивность обмена веществ. Когда с произвольным замедлением сердца интенсивность эта падает, очевидно, пропорционально (а то и сильней) уменьшается воздействие ядов.

Не исключено, впрочем, что все совершается вовсе по-иному. Главная ценность необъяснимых фактов – в стимуляции научного творчества будоражащим обещанием новых приключений мысли. Мы ведь в состоянии понять пока пуск в ход и обстановку только тех систем, которые уже как-то изучены. А биохимики (как, впрочем, специалисты любой области) знают, как стремительно отступает линия горизонта при каждом их шаге вперед.

Но раз уж мы заговорили о биохимии обмена, не миновать и быстрого заживления ран – явления почти легендарного, известного уже века и тем не менее до сих пор относимого к сказкам и поверьям.

Обратимся сперва к нормальной схеме того, что совершается при рассечении кожи.

Исследователями лишь недавно открыто, что мы постоянно, по многу раз в день наносим себе внутренние раны. Стоит резко сесть или вскочить, протолкнуться сквозь толпу в автобусе, сильно задеть за что-нибудь плечом, и глубоко внутри немедленно рвутся несколько мельчайших кровеносных сосудов.

Изумительно тонко отснятый микрофильм, показавший такое ранение, одновременно продемонстрировал и мгновенность текущего ремонта: сама кровь стремительно запечатала разрыв. Сложная цепь химических реакций сводится к тому, что один из растворенных в крови белков превращается в паутину тонких прочнейших нитей, образующих аварийную заплату. В этом сгустке, перекрывающем течение крови, участвуют и другие вещества. Весь процесс активизирует мощный ускоритель, катализатор, постоянно дежурящий в крови. После заживления ранки (клетки живой ткани растут и делятся, покрывая у/5ыль) сама кровь рассасывает отслужившую свое пробку. То же самое происходит и при поверхностных повреждениях живой ткани с разной, напоминаю, скоростью, в зависимости от психического состояния.

Единственная пока идея, что усилие тренированной воли может значительно ускорять процесс заживления, правдоподобно опирается на полную зависимость такого ремонта от активности и количества катализатора и «стройматериалов». А выработка и энергичность этой армии, как и все химические цепи регулировки, беспрекословно подчиняются центральной станции управления. Здесь у биохимиков такое обилие белых пятен, что продолжение догадок стало бы уже беспочвенным фантазерством. Но тем не менее в будущем человечества явно проступает надежда на обретение власти над собственной надежностью.

Перед многими сведениями о йогах разум исполняется недоверием. Мистические древние объяснения таких феноменов еще не заменились исследованиями и протоколами биохимиков, физиков и физиологов. Один из феноменов – способность к внушению зрительных, слуховых и любых других галлюцинаций собеседнику, находящемуся не в гипнотическом сне, а в, казалось бы, вполне бодрствующем состоянии.

В автобиографической книге Иогананды, знаменитого распространителя индусской философии описаны его встречи с йогами, обладающими какой-нибудь выдающейся способностью. От недоверия спасают аналогии. К ним и прибегнем.

Йог Гендхи Баба славился как «святой ароматов». По просьбе посетителя ладонь йога начинала источать любой (по требованию) запах – цветочный, пряный, угарный. Ученым известно сегодня, что под гипнозом человеку можно легко внушить любое ощущение – архивы памяти полностью повинуются словам гипнотизера. Но вызов галлюцинаций в бодрствующем состоянии?

Один советский ученый, автор нескольких книг и множества статей о гипнозе, вспоминал как-то эпизод из детства. На окраине их села жил старик, слывший колдуном. К нему прибежала ватага ребят, попросивших его что-нибудь показать. Старик долго смотрел на пацанят тяжелым, неподвижным взглядом, а потом объявил, что сейчас пройдет сквозь дерево. И действительно, подойдя к толстому дубу, вошел в него и появился с другой стороны. Потом он громко призывал змей, и те сползались к нему из-за кустов, а на требование явиться бесхвостой гадюке действительно явилась змея с обрубком вместо хвоста. По мановению руки старика они исчезли. Коллективная эта галлюцинация не миновала никого из присутствующих.