Чудеса Индии

Каждый из нас запасся ножом, взял себе немного масла, сезама и меда. Когда стало темнеть, мы вышли из жилища, окрестности которого успели изучить днем, и отправились к берегу моря, но только в другую сторону — не в сторону села. Нас было семь или восемь человек. Мы вошли в рощу и, опасаясь людоедов, влезли на деревья, а когда нас окутала ночная тьма, мы спустились и отправились дальше, определяя дорогу по звездам. Мы шли целый день по берегу, пока не почувствовали себя в безопасности. Теперь мы двигались медленней, останавливались в пути для отдыха и ели плоды в лесу — а в нем росло много бананов. Так мы скитались долгое время, пока наконец не попали в прекрасную долину с хорошей пресной водой. Тут мы решили остаться до самой смерти или до того времени, пока не зайдет сюда какое-нибудь судно. Мало-помалу трое из моих товарищей умерло, и осталось нас только четверо.

Однажды, бродя по берегу, мы нашли полусгнившую лодку, которую волны выбросили на берег; в ней лежало несколько разложившихся трупов. Лодка завязла в тине, и волны разбивались об нее. Мы побросали мертвецов в море, вымыли лодку и починили ее, приготовив из глины, найденной на острове, нечто вроде замазки. Из дерева мы смастерили мачту, из кокосовых листьев — веревки, а из волокон — парус. Затем мы запаслись водой наполнили лодку кокосами и другими плодами, сели в нее и отправились в путь. Некоторые из нас были сведущи в [морском] деле; после пятнадцати дней пути, испытав много ужасов и чудес, мы попали в одно из селений Сейфа. Оттуда мы переехали в Сенф, где и рассказали о своих приключениях. Жители собрали вам провизии на дорогу, и каждый из нас отправился в свою страну, а я возвратился в Басру...[206] после сорокалетнего отсутствия».

В семье этого человека уже мало кто остался в живых. У отца его оказались дети, которые не признали его: с тех пор, как известия о нем прекратились, они разделили его имущество между собой. Путешественник этот прежде занимал хорошее положение и был вполне обеспечен, во ему не удалось вернуть ничего из своего имущества. Впоследствии он скончался.

Рассказывал мне какой-то моряк, что однажды плыл он в самбуке[207] между Серирой и Китаем.

«Когда мы были на расстоянии пятидесяти замов от Сериры, — передавал рассказчик, — на море разыгралась буря, и часть груза мы бросили в море. Непогода затянулась на несколько дней. Вдруг на нас налетел такой сильный ветер, что мы не могли управлять кораблем. Видя неминуемую гибель, мы решили кинуться в море и добраться до берега вплавь. Мы бросили якорь, хотя и не верили в возможность спастись, — как вдруг волны утихли.

Не прошло и часа, как на острове показалась кучка людей. Мы ждали, чтобы кто-нибудь из этих туземцев вышел к нам, но никто не выходил; мы стали делать им знаки, но не получали ответа. Место это было незнакомое. Мы были уверены, что туземцы причинят нам вред, как только мы сойдем на берег: ведь за этой кучкой людей могла стоять целая толпа других, и, если они напали бы на нас, мы не смогли бы с ними справиться. Четыре дня мы не трогались с места; никто из нас не высаживался на эти два острова, и никто из жителей не являлся на корабль. На пятый день у нас не хватило воды; тогда мы решили причалить к берегу, чтобы спросить туземцев, где мы находимся и куда нам плыть. В две лодки уселись тридцать вооруженных людей и направились к острову. Но едва мы взошли на берег, как все жители разбежались. Какой-то туземец остался и заговорил с нами, но только один из наших понял его язык и сообщил нам, что мы находимся на одном из островов Вак-Вак. Мы расспросили туземца, и он ответил, что оба острова принадлежат к островам Вак-Вак и что по соседству с ними нет города ближе чем на расстоянии трехсот фарсахов. Он прибавил, что на острове нет других жителей, кроме тех, что вышли на берег, а всего их сорок душ. По нашей просьбе один из жителей указал нам дорогу в Сенф. Мы запаслись водой и отправились в путь. Проплыв пятнадцать замов, как и говорил туземец, мы благополучно прибыли в Сенф».

А засим привет. С нами помощь Аллаха, всеблагой он защитник![208].

Кончена книга. Хвала Аллаху, ему одному!

До почиет его благословение и мир над господином нашим Мухаммадом, над его семьей и сподвижниками.

Да помилует Аллах всякого, кто, читая эту благословенную рукопись, призовет его милость и благоволение на переписчика и на всех мусульман!

Работа кончена семнадцатого дня месяца джумади аль-уля, года четыреста четвертого[209]. Переписывал Мухаммад ибн аль-Каттан.