Чудеса на магической неделе

Водяной нырнул обратно в лужицу чая, изображение померкло, лужица на глазах стала высыхать и вскоре испарилась совсем. На клеёнке не осталось и следа.

– Ух, спа-па-сибо за ча-ча-чай, нам па-па-ра ды-ды-да-мой, – сказал Вилли и, пошатываясь, направился к двери.

– Деточка, Виллюшка, не надо так волноваться, погляди: ночь на дворе, а живёте вы на другом берегу озера, – запричитал Добрыдень.

– А как мы попадём обратно? – еле слышно спросила Аля. – Опять полетим на этой вредной птичке?

– Лёшенька, сделай же что-нибудь, отправь ребят домой, смотри, на них же лица нет!

Леший задумчиво посмотрел в окно. Светила полная луна, все звери и существа уже попрятались в норы, а птицы – в гнёзда, только летучие мыши да совы кружили во мраке на фоне фиолетового неба.

– Хорошо, я отступлю от своих правил, – сказал Леший. – Обычно я не применяю магию перемещений без крайней необходимости, но сегодня… Много испытаний предстоит впереди, ребятам понадобится всё их мужество. Не стоит растрачивать его впустую, сидя на своенравной птице в ста метрах над землёй. Итак, я принял решение. Садитесь на этот стул.

– Это ещё зачем? – встрепенулась бяка.

– Не перечь Лешему, Алечка, – с опаской шепнул Добрыдень, – а то ведь он иногда становится очень похожим на свой портрет в сенях.

– Что вы там шепчетесь? Садитесь быстрее, я уже разбудил магические силы.

Леший стоял посреди комнаты красный от напряжения, выставив перед собой ладони. Светлые кудри развевались на невесть откуда взявшемся ветру.

Деревянный стул, на который Леший предложил сесть, был очень красивым, с резной полированной спинкой, но на вид не слишком прочным.

– Ух, садись передо мной, – сказал Вилли бяке. – Если что, я прикрою тебя с тыла, потому что я толще.

Аля, не долго думая, оседлала стул, как пони, и вцепилась в спинку. Вилли плюхнулся сзади. Бяка на всякий случай взяла свой длинный хвост в зубы, чтобы не болтался, и зажмурила глаза.

– Ух, никогда раньше не летал на сту…

Всё вокруг закружилось, завертелось в сказочном водовороте. Добрыдень, Леший, чашки, блюдца, вафли и табуретки. Словно невидимый смерч уносил Алю и Вилли из этого дома, но не через трубу, не через дверь и не через окно, а просто наружу, словно и не было вовсе никаких препятствий, чтобы попасть из дома на улицу.

Вслед доносился крик Добрыдня: «Не забудьте, что завтра заплывы! А главный приз – оберег! Постарайтесь получить его, он вам очень пригодится-итца-итца…»

Глава 13. Вновь за золотой змейкой

В комнате витал аппетитный запах, на печи на сковородке что-то шкворчало. Аля приоткрыла один глаз и сразу увидела Вилли, хлопочущего по хозяйству.

«Какой удивительный сон мне приснился», – подумала бяка, но тут взгляд её упёрся в сломанный стул, который валялся возле кровати. Красивая резная спинка старинного стула перекосилась, сиденье выпало.

«Неужели это был не сон?» – Аля протёрла глаза и легонько укусила себя за лапу. Ничего не изменилось: волшебный стул по-прежнему лежал рядом, а Вилли как ни в чём ни бывало жарил яичницу.

– Доброе утро! Поздравляю с мягкой посадкой, – сказала бяка ухарю.

Вилли обернулся.

– Ух, доброе утро. На завтрак яичница из ромашек и оладьи из цветочной пыльцы с мёдом, – сказал он и зубасто улыбнулся, приглашая сесть за стол. На Вилли был кухонный фартук в горошек.

– И что ты обо всём этом думаешь? – поинтересовалась Аля.

– О чём?

– Ну, к примеру, как тебе этот старичок?

– Добрыдень? Мне он понравился, – Вилли раскладывал по тарелкам дымящиеся ярко-жёлтые шарики и мурлыкал себе под нос модную песенку.

– А мне – нет, – Аля упрямо мотнула головой. – Знаю я эту породу: «Деточки, оладушки, сюси-пуси, а на самом деле – злой колдун».

– Ну уж вряд ли злой.

– Что он колдун – это точно. Откуда он узнал про то, что мне пригодятся те бубли в «Магии для всех» или что приз в полётах – колдомаска водолаза, или что сегодня разыгрывается оберег?..

– Ух, не знаю.

– Вот и я не знаю.

– Ух, но ведь надо кому-то верить. Такое вокруг творится: Васька бродит по дому как очумелая, Каркало везёт нас через озеро, стул летает… Так и с ума можно сойти безо всякой помощи.

– Вилли, у меня идея! Помнишь, Леший говорил, что у них теперь для нас всегда бякобук включён? Давай-ка с ними свяжемся. Хочу снова на этого старичка посмотреть.

На самом деле Але просто не хотелось признаваться в том, что она чувствовала себя не в своей тарелке. События последних дней могли бы напугать кого угодно, а не только маленькую, беззащитную бяку. Вид Лешего и Добрыдня хоть немножко, да успокаивал.

Вилли сжал шарик, экран засветился, и они увидели ту же кухню, в которой пили чай этой ночью. За столом вполоборота сидел Леший, лицо его было встревожено. Из сеней послышалось какое-то кваканье.

– Это ты, Добрыдень? – крикнул Леший. Он приоткрыл дверь, и в кухню ввалился старичок Добрыдень с вёдрами в обеих руках. Губы его шевелились, усы топорщились, он был красный как рак.