Чудеса на Рождество

Холодно, блин. Мокрые на заднице от снега штаны начинают бесить, и я уже подумываю вернуться домой, но тут подходит мой автобус. Все стоящие на остановке люди дружно штурмуют транспорт. Я, как молодой и наглый, залетаю в салон одним из первых и сразу занимаю королевское место за колесом автобуса, у окна. Тут будет ногам тепло от печки и можно посмотреть на пробегающие мимо улицы, ярко украшенные к Новогодним праздникам.

Рядом усаживается весьма габаритная дама, вынуждая меня сдвинуться почти в окно. Вот, блин, повезло. Когда мы с Юлькой вместе ездим, то у нас куча свободного места, а тут… приходится сидеть, как курица на насесте. Хорошо, что я возле окна, а то бы уже давно вывалился в проход.

Нахохливаюсь, засунув руки в карманы, чтобы потеплее было и закрываю глаза. Снова вспоминаю Юльку. Мы с ней планировали сегодня быть у меня, но накануне сильно поругались.

Вообще, к этому шло уже давно. Два года карантина и вынужденной самоизоляции отразились на людях по-разному. Кто-то, как Юля, теперь бывал на всех мероприятиях без разбору, ходил на все тусовки, много общался. А кто-то, как я, проведя два года в тишине и покое, вдруг стал себя чувствовать в большом количестве людей уязвимым. Я наоборот, перестал любить сборища, стал больше ценить избранный и узкий круг близкий друзей.

Мы начали часто ссориться из-за этого с Юлькой. Я не мог понять ее постоянного движа, а она – моего сидения дома. Апофеозом всего стала наша вчерашняя ссора. Юля заявила, что хочет пойти на вакцинацию. Я спросил, зачем ей это надо? Она сказала, что хочет и дальше продолжать путешествовать, заниматься благотворительными поездками, встречами. Жить широко, как привыкла. Я не сдержался, сказав, что не понимаю, зачем ей, чтобы заниматься благотворительно чужими болезнями надо и себе стать больной. В общем, слово за слово, наорали друг на друга. И я бросил трубу.

Опять погрузившись в воспоминания, под равномерное движение автобуса я задремал. И снится мне, что я опять на той Новогодней вечеринке, где Юля познакомилась со мной, но только теперь она подошла к моему дружбану, Паше. И пока я стою, поедая ее глазами, она болтает с ним, а потом они уходят. А я, как дурак, смотрю им вслед, так и не подойдя к ней, не познакомившись.

И во сне мы трое встречаемся, случайно, спустя несколько Новых Годов. Я иду в магазин и на выходе, сталкиваюсь с парнем. Узнаем с Пашкой друг друга, здороваемся, отходим чуть дальше, чтобы поболтать. И пока он рассказывает, как у него все классно, я стою и выжидаю подходящий момент, чтобы попросить у него телефон той девчонки, что уже два года не идет мне из головы. Когда он замолкает, я набираю воздух, чтобы спросить, а тут подходит она. И они целуются, а Пашка говорит:

- Знакомься, Леха, моя вторая половинка – Юлечка.

Юлечка… я никогда ее так не называл за все два года. Словно обухом по голове. Всегда Юлька и никогда Юлечка.

И тут в мой сон потихоньку начинают проникать слова из реального мира.

- От молодежь нынче пошла! Срамота! Старушка стоит, а он развалился, делает вид, что спит! Стыдобища! Вот в наше время…

Я, слегка поёрзав, открываю глаза, еще не совсем в состоянии сфокусировать зрение после глубокого сна.

- О, смотри. Делает вид, что проснулся. Неужто совесть проснулась?

Глава 3

Поворочавшись, опять закрываю глаза и слышу все тот же противный женский голос:

- А нет, погорячилась я про совесть-то. Нету ее у него.

Боооже, ну чё ты ко мне пристала? Встала бы сама! Так нет же, сидит задницей своей жирной и горланит. Стараюсь абстрагироваться от всех звуков и еще подремать. Сегодня продолжение Новогоднего марафона в «Танках», надо будет поездочиться еще, награды неплохие дают, а потому нужно чуток вздремнуть, чтоб ночью нормально игра шла.

- Ох, и молодежь нынче! – опять просто в ухо горланит тетка, сидящая со мной рядом. – Вот в мое время…

Но тут ее перебивает другой голос:

- Ну, что вы, голубушка. Зачем же так раскричались? Парень спит. Устал, наверное, может, работал в ночную смену, а может, дитё малое дома плачет, не дает выспаться. Вы же тоже молодая, помните ведь, каково это, когда у ребенка животик болит или когда он болеет. Так измучишься с детскими болячками, что стоя спишь.

Голос принадлежит женщине. Судя по всему, пожилой. Такой приятный, мелодичный, душевный. Она говорит, словно гладит тебя по голове теплой ладошкой. Так раньше нянюшки разговаривали в интеллигентных богатых семьях. Арина Родионовна, наверное, таким голосом рассказывала сказки перед сном маленькому Саше.

- Так что пусть парень поспит. Ему еще весь день на ногах, а я в собес еду, там всегда такие очереди, что я насижусь вволю.

И от этих слов, а также от голоса спокойного, тихого до того мне стыдно стало. Вот бабулечка эта думает, что у меня ребенок или работа, а я тупо рубился в «Танки» всю ночь, как дурак малолетний. Чувствую, что все, не могу сидеть.