Чудеса: Популярная энциклопедия. Том 1

О библейской легенде про «манну небесную» у нас еще будет разговор. Но ветер разносит не только лес, удобрения и крупы, но далеко и небезобидные вещи.

Чем больше в воздухе пыли, тем больше в ней и микробов. Многие из них весьма стойки. Известно, например, что возбудители гриппа остаются жизнеспособными, а значит, и опасными в течение ста двадцати — ста пятидесяти дней. У медиков существует даже специальный термин «пылевая инфекция» — заболевания, которые можно получить, вдыхая пыль, плавающую в воздухе. В одной из парижских казарм как-то провели эксперимент. В четыре часа утра, до подъема, в воздухе было определено количество бактерий. В каждом кубическом метре их оказалось в среднем сорок тысяч. Начался подъем; хождение, беготня солдат подняли с пола пыль — теперь в каждом кубическом метре количество бактерий возросло более чем в пять раз! Замечено, что ветер вместе с пылью обычно приносит множество микробов. Большинство их безвредны для человека, но есть среди них и болезнетворные, и такие, что вызывают быструю порчу продуктов питания.

Призраки в воздухе

Ничему не удивляться!

Пифагор

По темному небосклону проносится, распустив огненный шлейф, яркий болид… В знойном, застоявшемся воздухе пустыни появляются картины далекого оазиса…

На шпиле высокой башни загораются призрачные голубоватые огоньки… Проплывает в воздухе огненный искрящийся шар… Рядом с солнцем возникают два его близнеца… Что это?

Воздушные призраки…

Их много в воздухе. Нередко пугающих и загадочных, и ярких, бросающихся в глаза, и едва заметных Совсем безвредных, а порой и опасных… И все они принимают личину чудесных.

Чудеса света

Издали это нечто,

Вблизи же — ничто.

Ж. Лафонтен

Необычные видения

Часто мы видим изображения вещей на расстоянии не всегда такими, какие они есть на самом деле. Здесь во многом «повинны» преломления света.

Вот свидетельство русского летописца: «В 7293 году (то есть в 1785 году по нашему летоисчислению. — В. М.) явилось знамение в именитом граде Ярославле, с утренних часов стоял… круг до полудня с тремя солнцы, и при них к полудни явился второй круг, в нем крест с короною, и солнце мрачное, и под большим кругом явилось подобно радуге…»

Три солнца. Крест с короною. Круги на небе. Возможно ли такое?

Не будем торопиться с ответом. Поговорим сперва о другом.

Рассказывают, что в XVIII веке, когда оптические увеличительные приборы были еще редки, двум господам предложили взглянуть на луну в подзорную трубу и рассказать, что они там увидят. Один — он был священнослужителем — внимательно посмотрел на лунный пейзаж и сказал, что видит старинную церковь. «Ничего похожего!» — возразил другой. — Это, скорее всего, укрепленный замок с крепостными стенами и сторожевыми башнями». Конечно, в те времена подзорные трубы были несовершенны, они не давали достаточно четкого изображения лунной поверхности, но дело было не только в них. Вполне очевидно, что мнения двух наблюдателей сформировались — при нечеткости увиденного! — под влиянием и житейского опыта, и общего умонастроения этих наблюдателей. Люди, по-разному образованные и воспитанные, с разными убеждениями, могут увидеть в одном и том же явлении совершенно разные вещи. Недаром французский афоризм гласит: «Результат зависит от точки зрения».

Вот еще какое весьма немаловажное обстоятельство среди другах надо иметь в виду, оценивая свидетельства очевидцев, их восприятие какого-либо явления.

Собирая материалы к своей трилогии «Иван Грозный», писатель В. Костылев нашел в архивах рассказ о том, как великий князь московский воспринял увиденное на небе:

«…Дрожащей рукой царь Иван отодвинул занавес. Испуганными глазами взглянул на небо. Лицо его перекосилось от ужаса: на небе, в темной вышине, застыло крестообразное небесное знамение…

Опираясь на посох, вышел царь на Красное крыльцо наблюдать дивное видение, о котором только что сказала ему царица. Долго молча смотрел он на небо, усеянное густой звездной россыпью, и на этот таинственный крест, смутно проступавший в небесной глубине, и вдруг, зашатавшись от слабости… прошептал:

— Вот знамение моей смерти. Вот оно…»