Чудеса продолжаются

— Нет, — ответил Антон. Воин ему понравился. Крепкий, спокойный. Он производил впечатление человека большой силы духа и надежности. Что уж случилось, что он и его люди стали отверженными он не знал, да и ему было все равно. Эрзай тоже отверженный и хорошо служит. Законы степи запутаны и непонятны непосвященным, поэтому, он твердо произнес: — Даю слово благородного человека, что твой род, воин, не будет рабами. У меня нет рабов. Выделю землю, живите, пасите свой скот и служите мне, как служили бы своему племени. Защищайте границы моих земель от грабителей. В случаи войны сражайтесь плечом к плечу с моими воинами. Это все что от вас требуется.

— Если это так, то я согласен, — спокойно ответил воин. Куда нам прибыть? — он не стал долго думать и торговаться. И это тоже понравилось Антону.

— Ты знаешь где стоят плоты леса? — спросил он.

— Знаю, — кратко ответил воин.

— Вот туда приводи род и располагайся лагерем.

— Понял, урган, — воин поднялся и не глядя на вождя, вышел.

— Ну что договорились? — спросил довольный вождь.

— Договорились, — протянул руку Антон и ухватив протянутую руку вождя, добавил: — Если прибавишь табун лошадей. — Вождь попытался вырвать руку, но Антон не отпускал. — Что? — спросил он, так и не добавишь лошадей брату?

Котян замер. Потом тряхнул руку Антона. — Брату добавлю, урган Ант. — И громко заливисто рассмеялся. — Умеешь ты убедить, урган Ант, хороший союзник был бы.

— Может и буду, — улыбнулся Антон. — Жизнь покажет. — Это была излюбленная поговорка степняков.

Возвращались после обеда, довольные сделкой. Лес продали за пять неполных дней. Получили хороший барыш. Флапий от удовольствия закатывал глаза и хвалил милорда.

— Ну, как есть, талант имперца! — причитал он. — Так продать лес, который ничего не стоил. Это надо уметь. Даже ваш батюшка, милорд, так не мог, а уж какой пройдоха был, какой пройдоха… Но больше по бабам… вот помню…

— Флапий, — остановил воспоминания болтливого слуги Антон. Помолчи и послушай меня. Найди корабль идущий в Овельхольм. Загрузишь купленный мной товар, соль, икру, вино, ткани, специи и баб с ребятишками. Дам тебе троих охранников… И Рыжую. Оттуда доберешься до замка. Будете ждать нашего прибытия. Мы конными поедем по правому берегу, там имперская дорога. Баб и ребятишек не притеснять. Понял?

— Понял, милорд. А почему не с нами поплывете?

— Есть одна задумка, но о ней рассказывать не буду. Понял?

— Понял, милорд, как не понять… — ответил недовольный Флапий и засопел. Антон с усмешкой поглядел на слугу и повернулся к шеру.

— Торвал, пойдем купим рабыню.

— Какую рабыню? — удивился тот.

— Я видел на рынке рабов шерку… почти девочку…

— И что? Зачем она вам, сэр. Как любовницы шерки никакие…

— Да, зачем мне любовница, жалко просто девчушку. Одна среди людей… Погибнет скоро.

— Это да, не выжить ей, — согласился Торвал. — Только, вам какой смысл спасать ее?

— А тебя, Торвал, спас мой отец. У него какой был смысл?

— Да ни какого, блажь одна, — ответил тот.

— Ну, может, и у меня блажь. Пошли, купим ее и ты воспитаешь себе если не жену, то дочь. Кстати? — спросил он обалдевшего от такого заявления шера. — Что ваши женщины делают?

— Как и все женщины детей рожают, по дому убирают…

— И все?

— Ювелиры они хорошие. Пальчики тонкие. Могут искусно украшения отливать и делать.

— Вот и будет у нас свой ювелир.

— Ха! Ювелир! А кто ее учить будет?

— Ты и будешь.

— Так, я не ювелир, я горный мастер.

— Ну, покажешь ей начало, — не отступал от шера Антон, а там она сама справится. Справится? — спросил он грустного шера.

Тот неохотно ответил:

— Справится. Вам, людям, такой мастер сойдет.

Флапий еще громче засопел. Он сильно страдал, когда Антон тратил заработанные на торговле деньги. Но молчал. Суровый нрав милорда он успел ощутить на себе и хотя тот только пугал, но страх перед господином был у него в крови.

— Ты, Флапий, иди, — отпустил слугу Антон. — Занимайся своими делами, а мы по рынку пройдемся. И не забудь предупредить наших, что подойдут степняки. Проследи, чтобы не было там ссор и ругани.

Он отпустил Флапия, а сам вместе с Торвалом направился на рынок рабов.

На невольничьем рынке было тихо. Подходил к концу торговый день. Покупатели разошлись и рабы безучастные ко всему, лежали, сидели на земле, изнывая от духоты. Антон заметил среди редких прохожих Тарси и поманил ее рукой.

— Тарси, тут есть молоденькая шерка, купи ее, но недорого, — прошептал ей Антон. Торвал удивленно посмотрел на товарища. А когда Тарси ушла, он спросил:

— А почему мы не можем купить ее?

— А мы будем шерку ругать и сбивать цену. Сможешь?

— Еще бы! — оскалился в довольной ухмылке Торвал — Пошли покажу. Они подошли к загону, где находилась маленькая шерка. Она безразлично посмотрела на Торвала и отвернулась. Шер тоже равнодушно посмотрел на девочку и стал громко говорить:

— Посмотрите, сэр, на это маленькое убожество. Ей осталось жить дней семь, восемь. Это же надо быть таким дурнем, что бы продавать шерку. Они же не живут в неволе. Сгодится лишь для удобрения полей.