Чудеса специальным рейсом (сборник)

Все, оказывается, очень просто и понятно. Муж Миша к Гутте интерес потерял. Мрачен, угрюм стал… В молодости он Гутту, хоть и как два Кличко, на руках носил. И щедр был, как султан. Подарки дарил. Проигрыватель «Рига», вазу напольную керамическую, портрет Есенина… И такой однажды момент был… Такой романтичный… Гутта, когда рассказывает подругам, всегда плачет от избытка чувств. Как-то пришла Гутта к Мише, на улицу Стасенко, 38, где он с мамой жил. А мама уехала в санаторий. А Миша подхватил ее, Гутту, на руки – и понес! Нес, нес… Сквозь одну дверь пронес. Сквозь другую… Стремительно так… И все под музыку. «Реквием» Моцарта. Мишка же музыку очень любит. И вот уж спальня… Последние двери. И не рассчитал Миша от счастья или еще из-за чего-то там – и бахнул он Гутту головой об косяк. Вот. Как романтично!

А сейчас что? По вечерам задерживаться стал, хитрит… Но Гутта тоже… Чего сидеть просто так, огорчаться. Решила поймать с поличным. Пару раз облавы делала. Как полагается. Со свидетелями… С понятыми… Не поймала. Но все равно надежды не потеряла. Стала по ночам бодрствовать. К Мишиному шепоту во сне прислушиваться, в карманах его записки с номерами телефонов искать. Улик не было. Но покоя тоже.

И тут подруга рассказала. Мол, приехала в город целительница одна. Из-под Фастова. И так она неподдельно мудра, что вчера взяла и учение написала. Даже два. О духовном росте женщины с избыточным весом. Ну чтоб страсть мужу вернуть. Все прямо про тебя с Мишей. Так вот, есть, Гутта, в горах Карпатских водопад, маленький, неприметный. «Чоловічі сльози» называется. Вот туда тебе надо трижды мужа своего окунуть с головой. Трижды. И он очистится. И увидит тебя, Гутта, как заново. Но хватает этого окунания, Гутта, всего на год. И через год его снова надо туда волочь и окунать. И стоит это озарение целительницы из-под Фастова, Гутта, сорок два доллара. Лично ей. А если не заплатишь, то не подействует…

Уговорить мужа оказалось очень легко. Отдохнуть в горах – что может быть лучше для рыболова Миши. Тем более на машине с новым кузовом.

Остановились они на ночь, где целительница велела. Гутта вечером пошепталась с хозяйкой. Та отнеслась с пониманием, поскольку в ее хате мужчины вообще не держались, и провела утром Гутту и Мишу к водопаду, щебеча: «Форель, форель…» Конечно, хоть и страшно было Гутте, но мужественно следовала она сценарию, целительницей разработанному. И ухнула она с берега прямо в водопад, крича: «Миша! Миша!» Ну и он за ней, спасать.

Риск, понятно, был страшный. Для кого? Для Миши, конечно. Гутта в том водопаде, как кит на мелководье. Которого «Гринпис» спасал. А Мише тяжко. Потому как количества вытесненной телом Гутты воды как раз хватило бы, чтобы Мишку утопить. Три раза он выныривал из потока, но до Гутты так и не доплыл. Чуть не погиб, болезный. Но Гутта, мужественная, сильная, большая и красивая Гутта, рассекая коленями течение коварной горной реки, добралась до него, нащупала ногою и выволокла сомлевшего на берег. Вот так.

А на следующий год не поехала Гутта с мужем в Карпаты. А зачем? Мишка теперь ей по гроб жизни обязан – Гутта его из водопада вытащила. Хоть и не Ниагара, но много мужиков, говорят, в том водопаде утопло. Потому и называется он в народе «Чоловічі (то есть в переводе с украинского – мужские) сльози».

Восток – дело тонкое

Динь-Ди-Линь в пижаме, или Как понять китайцев

Просыпаться ни свет ни заря – плохая привычка. Но иногда оправдывается.

Вот совсем недавно. Включаю рано утром телевизор. А там… Показывают: сидит такой меленький хрупкий аккуратненький мужичонка в оранжевой пижамке, несколько суховатый, заторможенный, с утомленным оливковым лицом. Монах из самого Китая! У нас на нашем местном телевидении! Сам! Ух ты! Чего вдруг? А с ним наш переводчик, тоже вроде из монахов, лысый, косит под китайца. И вот ведущая с гордостью объявляет мне (а кому же еще в субботу в семь утра?), что к нам в город по специальному приглашению, специальным рейсом, специально, чтобы участвовать в этой передаче (и специально, чтоб я это посмотрела и глубоко задумалась о человеческой природе Востока), прибыл настоятель одного из китайских горных монастырей господин (не помню, допустим, Динь-Ди-Линь) для обмена опытом. Каким именно опытом, ведущая не сообщила.