Чудеса у маяка

На другой же день нашелся повод, чтобы познакомиться с моими соседями: отец девушки, моложавый жизнерадостный брюнет, играл в шахматы.

Мы просидели весь вечер за первой партией. С тех пор бескровные сражения неизменно повторялись.

Иногда игра в шахматы срывалась: сосед исчезал — один, без дочери — и не возвращался домой в назначенное время. Он, безусловно, даже сейчас, в отпуске, упорно над чем-то работает. Я сгорал от желания узнать, над чем именно. Однако инженер не заводил разговоров на эту тему, а расспрашивать его или девушку я не решался.

И вот однажды… Я отлично помню, это произошло в тот вечер, когда общий счет нашего затянувшегося турнира стал 30: 30. Ложась спать, я глянул в сад. В нижнем этаже соседнего флигеля ярко светилось распахнутое окно.

Не в силах преодолеть любопытства, я снял со стены полевой бинокль и прильнул к окулярам. Возле письменного стола, вплотную придвинутого к подоконнику, с хронометром в руке стоял инженер. Время от времени он бросал взгляд на лежащий перед ним большой, с человеческую голову, блестящий шар. Потом резким движением толкнул шар прочь. Подскочив на подоконнике, шар описал дугу и вылетел наружу. Инженер перегнулся через стол и, почти касаясь его грудью, внимательно провожал глазами шар, катившийся по гравию дорожки. Свет из окна падал прямо на нее, и все было видно очень отчетливо.

Внезапно шар исчез. Я в бинокль увидел: на том самом месте, где за мгновение до этого перекатывалась блестящая сфера, расплылось большое пятно, будто кто-то невидимый выплеснул здесь ведро воды. Вскоре свет в комнате инженера погас.

Что это? Ничего не поняв и оттого еще более заинтригованный, я долго ворочался с боку на бок.

Мне приснилось, что мой сосед, желая остаться непобежденным в нашем шахматном поединке, превратил меня в шар и, чтобы скрыть следы преступления, собирается покрасить его в зеленый цвет. А дочка мрачным голосом шофера такси требует с меня 50 рублей за эту операцию. От возмущения я проснулся. Солнце уже стояло высоко. Внизу волны обрушивались на прибрежную гальку. Я побежал к морю: люблю купаться в такую погоду!

Я отплыл уже далеко, когда за маяком увидел слегка покачивающуюся лодку. Представляете: вокруг волны, а лодка только чуть колышется! Эта потрескавшаяся посудина была мне хорошо знакома, как и те двое, что находились в ней. Инженер и его дочь делали движения руками, будто сеяли что-то, и настолько были поглощены этим, что не заметили меня. Весла покачивались в уключинах. Я заинтересовался, чем увлечены мои загадочные знакомые, и собрался было окликнуть их. Но не успел произнести ни знука — сидевший на корме инженер встал и в брюках, в ботинках… шагнул за борт, прямо в море.

Он запрыгал на невысоких волнах, как гимнаст в цирке на натянутой сетке-батуте, и, балансируя руками, легко побежал по поверхности моря. Удалившись от лодки метров на десять или даже пятнадцать, он не удержался на гребне волны и упал на колени. Но тотчас же вскочил и, энергично помогая себе руками сохранять равновесие, опять зашагал «по воде, аки по суху». Девушка восторженно захлопала в ладоши и… тоже прыгнула за борт. Вода, обычная морская вода, для этих двоих была, казалось, всего-навсего эластичным ковром!

Наконец, оба напрыгались, набегались и совершенно сухие вернулись в лодку. Инженер сделал несколько странных движений руками, после чего круг «успокоенного моря» уменьшился. Девушка принялась грести к берегу.

У меня все перемешалось в голове, и я не знал, как быть: то ли все-таки окликнуть их, то ли скрыть, что видел все. А окликнуть соседей очень хотелось. Надо же было в конце концов узнать, что это за наваждение. Приключения хороши, но когда на ваших глазах буквально каждый день происходит невесть что…

Пока я колебался в нерешительности, из-за маяка выскочил большой катер. С ним что-то случилось: он не слушался руля. Вильнув вправо, потом влево, катер ударился о выступ скалы, на которой высилась башня маяка. В пролом чуть выше ватерлинии хлынула вода. Мотор заглох. Катер неминуемо должен был затонуть. Я рванулся вперед, чтобы помочь тем, кто плохо плавает. На волнах замелькали спасательные круги и пояса. В это время послышался голос моего соседа:

— Эй, на катере! Не прыгайте в воду! Я сейчас помогу вам!

На катере не могли не слышать этих возгласов, но решили, вероятно, так же как и я, что всего лишь двух-трех человек сможет подобрать эта маленькая лодка. И мужчины с лихорадочной поспешностью продолжали надевать спасательные пояса на женщин н детей.

Лодка пронеслась мимо меня. Девушка гребла изо всех сил, а ее отец, стоя на носу, опять делал все те же непонятные движения рукой. И поразительно: там, где проходила лодка, море успокаивалось и волны снижались, никли. Подплыв почти к самому борту катера, инженер бросил что-то, целясь в пробоину, ощерившуюся обломками дерева и металла. То, что произошло вслед за этим, было подобно чуду.