Чудеса в решете, или Веселые и невеселые побасенки из века минувшего

Казалось, что тут-то и наступит конец Гитлеру и его завоевательским походам, ведь против, хотя и сильной, Германии, выступили две мощнейшие державы Западной Европы. Однако французские правители решили ограничиться позиционной войной — отсидеться за «линией Мажино», укрепленной бетоном и железом. Несколько месяцев после Польши stаtus quo не нарушалось. Как французские, так и немецкие войска по обе стороны «линии Мажино» обменивались орудийными залпами, а иногда и… остроумными листовками. И война эта получила название «странной», а то и вовсе «забавной» или «смешной».

На самом деле ситуация для Западной Европы была вовсе не смешной.

Заручившись договором со Сталиным, присоединив почти без кровопролитных сражений огромные территории, Гитлер подготовил и свой самый впечатляющий бросок, осуществив дерзкий план генерала Манштейна: напал на Францию со стороны Арденн, там, где его никто не ждал. И одновременно совершил еще и второй поход на Францию по старым лекалам — планам генерала Первой мировой Шлиффена: атаковал Францию с севера, через Голландию и Бельгию («план Гельб»).

Сильнейшая в ту пору военная держава Франция рухнула — 14 июня 1940 года немецкие войска вошли в Париж, 22 июня 1940 года Франция капитулировала. Весь поход против этой страны продолжался шесть недель.

Прав был Черчилль, написав в своих мемуарах, что Франция была побеждена еще до начала военных действий.

Но, как бы то ни было, немцы одержали блистательную победу…

И не сомневайтесь, Геббельс и другие нацистские пропагандисты сумели превратить акт капитуляции Франции в грандиозное шоу. Капитуляция проходила, можно сказать, в центре Западной Европы — в Компьенском лесу, в салон-вагоне, где 22 года назад маршал Фош, командующий союзными войсками, подписал капитуляцию Германии в Первой мировой войне.

Немецкий ефрейтор, ставший фюрером, восседал на том же кресле, на котором в 1918 году сидел французский маршал…

К сожалению, в Компьене нацистам и впрямь было чем похвастаться. За сравнительно короткий срок и без чувствительных потерь их вермахт завоевал Австрию, Чехословакию, Польшу, Бельгию, Данию, Норвегию, Грецию, Францию… А сокрушив Францию, к тому же захватил в Дюнкерке и четырехсоттысячный экспедиционный корпус англичан, посланный на подмогу французам. Только по воле Гитлера англичанам удалось бежать из Дюнкерка на утлых суденышках, чуть ли не на плотах, и вернуться на Британские острова.

«Чудо Дюнкерка» до сих пор кажется мне невероятным…

Но то время было эпохой и более удивительных чудес!

Когда я мысленно оглядываюсь назад, мне кажется, что всевышний сознательно дал передышку Советскому Союзу на то, чтобы он одумался и начал изо всех сил готовиться к войне против наглого агрессора — нацистской Германии.

Новейшая стратегия и тактика вермахта — разработанные, разумеется, не Гитлером, а его молодыми генералами: Манштейном, Гудерианом («Внимание, танки»), Роммелем («Лисицей пустыни») и другими, — были уже продемонстрированы. Ясно было, что надо противостоять так называемой молниеносной войне, беречь силы, избегать ненужных потерь, а потом действовать так же современно, как немцы, то есть соблюдая ту новую тактику, которая была придумана и отработана после Первой мировой.

Между прочим, придумана-отработана на полигонах Советского Союза, когда командиры Красной армии совместно с немцами из Веймарской Германии на секретных учениях испытывали новые приемы — танковые броски, окружение, сброс авиадесантов… Это происходило еще в 1920-е, но молодые русские командиры, которые вместе с молодыми немецкими офицерами все это придумывали, были уничтожены Сталиным в 1937–1939-м.

Я хорошо помню предвоенные годы в СССР — была уже вполне взрослым человеком.

Нас по-прежнему пугали газами, мучили грязными коробками противогазов, учили, как эвакуироваться из домов в случае газовых атак… Но главное — внушали, что «любимый город может спать спокойно», что «наши танки быстры» и что Сталин думает за нас. И нам остается быть бдительными и ловить шпионов, как немецких и японских, так и английских и американских.

Но помню я и другое: что, несмотря на годы Большого террора, мы насмехались над нашими будущими главными военачальниками, например над Буденным и Ворошиловым. Помню тогдашний анекдот о Семене Михайловиче Буденном.

Вопрос: Семен Михайлович, как вы относитесь к Бабелю?

Ответ: Смотря какая бабель…

Ворошилова мы тоже в грош не ставили, знали, что он пустозвон, подхалим и нравится Сталину только тем, что хорошо поет старые народные песни. Некоторые иллюзии я еще питала насчет Тимошенко, тогдашнего министра обороны. Однако бывшие ифлийцы, которые проходили в ту пору военную службу, объяснили мне, что Тимошенко — тупой солдафон, к тому же как огня боится прогневать НКВД…