Чудесная страна (СИ)

Король Лесь Первый был наголову ошарашен этой антирусиновской речью князя Млада. Ему очень хотелось, остановить этот преступный монолог князя, заставить извиниться перед русинами, которые не раз приходили на помощь его княжеству Игл во время нападения степняков. Но он прекрасно понимал и свое положение в данную минуту, будучи безоружным пленником. Со всех сторон его окружали вооруженными до зубов гридни князя Млада, поэтому в данную минуту он был совершенно не свободен в своих действиях.

Вступать в переговоры с князем Младом, молить его о спасении своей и своей супруги жизни король Лесь Первый никогда бы не опустился до такой низости, это было бы ниже его королевского достоинства. Он стоял и, молча, слушал князя, а Млад, распаляясь от своих же слов, не смог во время остановиться, чтобы прислушаться у тому, что же происходить вокруг коронационного помоста, что думают и как ведут себя русины?!

Князь даже выхватил из ножен клинок и стал им махать перед лицом только что избранного короля русинов. Со стороны такое поведение князя Млада можно было воспринять и расценить, как прямую угрозу жизни и чести короля Леся Первого, короля пока еще не существующего королевства русинов, но уже начался процесс формирования народа русинов.

Находясь в отдалении от центра коронационного поля, представители этого народа в ночной темноте плохо видели и понимали, что происходить на коронационном помосте в отблеске костров. Но в какой-то момент, это внезапно подсуетилась колдунья Власта и показала высший класс своего магического мастерства, выведя монолог князя Млада на громкую связь. Власта, как любая женщина, была чуть-чуть забывчатым существом. Переговорив с Лесем, она, разумеется, замешкалась, на секунду увлекшимся чем-то другим, и, разумеется, забыла отключиться от ментального соединения с разумом Леся. Когда до Власты дошла автоматическая трансляция оскорбительного монолога князя Млада, то она, недолго думая, тут же переключила эту трансляцию на магическую громкую связь.

И над коронационным полем разнесся чистый и ясный голос князя Млада. Из всего монолога Власта упустила только первую фразу, произнесенную князем, но в целом монолог князя был сохранен и широко озвучен без купюр, со всеми интонациями и логическими паузами. Зрители и гости моментально догадались, кому принадлежит этот голос, разносившийся над коронационным полем, кто его источник. Из зрителей они также моментально превратились в свидетелей неблагоприятного поступка этого неумного, по многим понятиям, князя Млада.

Король же Лесь Первый ничего об этом не знал и не догадывался, он полагал, что его ментальные переговоры с колдуньей давно закончились и думать забыл об этом. Поэтому, когда над полем разнесся голос Млада, то он, как и сам владелец-источник этого самого голоса, начал озираться вокруг в поисках источника звука, но ничего, разумеется, не обнаружил. Следует к тому же сказать, что оба участника этого монолога были ошеломлены подобным казусом, в какой-то момент Млад прервал свою речь и над полем тут же воцарилась тишина, нарушаемая только общим гулом голов зрителей. В этой ситуации уже было не трудно догадаться о том, что же конкретно сейчас происходит на помосте.

Выругавшись по поводу своей непредусмотрительности, князь Млад привел в действие магический артефакт «сохранения тишины», чтобы его голос больше не транслировался над коронационном полем. Но это уже было запоздалое действие, результат был налицо — немало нехороших слов о русинах, как о формирующемся народе, так и о его молодом властителе было уже произнесено.

Млад первым догадался о подоплеке этого происшествия, что он пал жертвой неизвестного колдуна, сумевшего донести до народа его слова, которые он говорил одному только Лесю Первому. Если у него было бы достаточно времени, то два-три заклинания, и неизвестный колдун был бы немедленно обнаружен и уличен.

Но такого свободного времени у князя Млада уже не было, возбужденные зрители находились всего в нескольких шагах от оцепления его гриднями коронационного помоста. Княжеские гридни были испытанными и верными князю воинами, готовыми живот за него положить, но их в его распоряжении сейчас была всего одна сотня, остальных он во главе с воеводой Авдокима поставил в засаду на дороге, ведущую в деревушку, километров в двадцати отсюда. По этой дороге должен был проследовать Ивэн со своим кавалеристским полком, спешащий на выручку к своему побратиму к Лесю.