Чудесная жемчужина. Рассказы о необычном. Корейские предания легенды и сказки

О семье Хетхона ничего не известно. В те времена, когда он был мирянином-простолюдином, его дом стоял у входа в деревню Ынчхондон, что на западном склоне горы Намсан. Однажды он отправился на речку, которая текла на восточной стороне его дома, и там, поймав выдру, убил её, а кости выбросил в саду. На другой день кости исчезли. Он пошёл по кровавому следу и обнаружил, что кости возвратились в свою нору и сидят там на корточках, обнимая пятерых детёнышей. Увидев такое, он был поражен, долго не мог прийти в себя и, потрясённый, только топтался на месте. Вскоре он оставил мирскую жизнь, покинул дом и, переменив имя, стал называться Хетхон.

Хетхон отправился в Китай, чтобы представиться Увэю Трипитаке[300] и попросить растолковать ему учение. Увэй ответил ему на это:

— Способен ли человек из варварских земель проникнуть в сущность учения? — и отказался открыть для него врата учения.

Хетхон не мог так легко отказаться и уйти. Три года он упорно трудился, но всё-таки не получил дозволения. Хетхон рассердился и тут же в зале поставил на голову жаровню. Через мгновение кожа на макушке лопнула от жара и раздался громоподобный рёв. Трипитака, услышав крик, тотчас пришёл и, увидев, что произошло, снял с головы у него жаровню и рукой погладил израненное место, а после прочёл заклинание, раны зажили, и всё стало как прежде. Остался лишь один изъян — знак в виде иероглифа «царь», потому его и прозвали царем-монахом. Трипитака оценил его способности и передал ему сокровенные знания.

А в это время заболела принцесса из императорского дома. Государь Гаоцзун[301] обратился с просьбой к Трипитаке, а тот порекомендовал вместо себя Хетхона. Хетхон, получив приказание, явился в особые покои. Там он взял одну мерку белых бобов, произнес заклинание в серебряный сосуд, и белые бобы превратились в божественных воинов в белых доспехах, но они не сумели изгнать нечисть. Тогда он взял мерку черных бобов, проговорил заклинание в золотой сосуд. Бобы превратились в божественных воинов в черных доспехах. Тогда Хетхон приказал объединиться двум цветам и изгнать нечисть. Тут вдруг выскочил черный дракон, и болезнь тотчас прошла.

Дракон разозлился на Хетхона за то, что тот его изгнал, явился в родное царство Хетхона и, поселившись в лесу Мунин, стал вредить людям с особой жестокостью. Тогда послом в Китай направили Чон Кона. Он встретил Хетхона и сказал ему:

— Изгнанный вами злой дракон явился в наше государство и творит зло. Быстрее отправляйтесь на родину и уничтожьте его!

На втором году правления под девизом Линь-дэ[302], в год ыльчхук, Хетхон, вернувшись вместе с Чон Коном в своё царство, выгнал этого дракона. Тогда дракон, досадуя на Чон Кона, залез в иву, которая росла у Чона за воротами его дома. А Чон ничего про это не знал и очень любил иву за её густую зелень.

Тут неожиданно скончался государь Синмун[303], и на престол вступил Хёсо. Когда начали сооружать государеву усыпальницу, принялись за расчистку дороги к погребению, а дорога пролегала как раз там, где росла ива семьи Чон. Чиновник решил срубить эту иву, но Чон разозлился:

— Лучше мне голову отрубите, а дерево не трогайте!

Чиновник тут же доложил государю, и государь, придя в великий гнев, приказал:

— Чон Кон, полагаясь на волшебную силу монаха, замыслив непослушание, пренебрегает приказом государя. Он заявил: «Пусть мне отрубят голову!» Прекрасно! Так и поступите!

Чона казнили, а дом разрушили. При дворе рассудили, что, поскольку монах очень дружил с Чон Коном, наверняка он затаил злобу и уже заранее что-то задумал. Надо послать солдат, чтоб разыскали его и схватили.

А Хетхон в это время жил при монастыре Ванманса. Заметив, что приближаются солдаты, он поднялся на крышу, держа в руках сосуд с киноварью. Подняв кисть, пропитанную красной краской, он заорал:

— Смотрите, что я делаю!

И, нарисовав линию на горлышке сосуда, снова крикнул:

— А теперь взгляните-ка на свои шеи!

Солдаты оглядели друг друга — у всех были нарисованы красные полосы. Они перепугались, а Хетхон опять заорал:

— Вот сейчас как отсеку горлышко этого кувшина, тут же и у вас шеи перережутся! Каково? А?

Солдаты бросились бежать и так с красными полосами на шеях и примчались к государю. Государь на это сказал:

— Разве в силах человек предугадать, на какие чудесные свершения способен этот монах? — и оставил его в покое.

Тут вдруг заболела государева супруга, и государь повелел Хетхону её излечить. Болезнь прошла, и государь остался очень доволен. А Хетхон, воспользовавшись этим, сообщил государю, что Чон Кон оказался под влиянием злых чар вредоносного дракона и был наказан слишком жестоко. Государь, узнав об этом, искренне раскаялся и тотчас же простил жену и детей Чон Кона, а Хетхону пожаловал титул государственного наставника.

Дракон, отплатив Чон Кону за обиду, удалился в горы Кичжансан и стал там демоном-медведем. Его зловредность усилилась ещё больше, а народу прибавилось мучений. Тогда Хетхон отправился в те горы и растолковал дракону заповедь неубийства. Вредоносность демона тут же прекратилась.