Чудесная жемчужина. Рассказы о необычном. Корейские предания легенды и сказки

Ради приятной закуски людей толкают на страшную опасность, убивают их. В чём вина тех, кто добывает морские ушки? Но поистине преступны те, кто заставляет добывать их и кто их ест. Пожалейте же ловцов ушек!

Ким Квеэ — литератор Перевод Д. Д. Елисеева

Ким Квеэ, достопочтенный Мунпхён, хорошо знал все шесть книг конфуцианского канона, сочинения историков и философов, но особенно силён он был в толковании буддийских сутр.

— Для успешного изучения литературы, — сказал как-то Квеэ одному собеседнику, — необходимо очень внимательно прочесть книгу, а затем, не торопясь, хорошенько обдумать прочитанное. Если же это делать поспешно, то трудно воспринять главное содержание. Я лично всегда сдерживал себя, трудился неторопливо. Оттого всякий текст, с которым я соприкасался, становился мне вполне понятным!

В юности Ким постоянно выпрашивал у людей книги и ходил с ними в ведомство конфуцианского просвещения. При этом каждый день он вырывал из книги по одному листу, прятал его в рукав и заучивал наизусть. Если случалось ему забыть какое-нибудь место из текста, он вынимал лист, прочитывал это место и тогда уж запоминал его крепко-накрепко. Поэтому, когда он выучивал какую-нибудь книгу, книга эта пропадала насовсем.

Министр Син[317], достопочтенный Мунчхун, получил в дар от государя книгу «Избранные сочинения древней литературы». Книга была оформлена роскошно. Мунчхун её очень ценил и буквально не выпускал из рук. Квеэ как-то навестил его, умоляя дать почитать книгу, и Мунчхун не смог ему отказать. Прошло более одной луны, и Мунчхун однажды зашёл к нему и видит: его книга вся разорвана на листы и расклеена по стенам. Листы покрыты таким слоем копоти и пыли, что знаки различить трудно!

— Что это значит?! — возмущенно вскричал Мунчхун.

— Да так уж получилось, — бодро ответил Квеэ, — что я лёжа заучивал книгу наизусть. Вот так оно и вышло!

Однако сила литературной кисти Квеэ была беспредельна, она — как огромные волны большой реки, ведь удержать их совершенно невозможно. Если ему предлагали состязаться в стихах или в прозе, он уверенно брал кисть и всегда добивался успеха, даже черновиками не пользовался. Даже если в состязании принимало участие восемь-девять человек, он предлагал им взять кисти и тут же, крутя головой во все стороны, отвечал каждому по очереди.

Почтенный Квеэ был силён и в стихах, и в прозе, однако совершенно не умел обращаться с вещами. Книги он всегда держал на том месте, где спал: постилал на них циновку и ложился. Если у него спрашивали, зачем он так делает, Квеэ говорил:

— Да ведь войлочной подстилки нет. Спать-то холодно!

Перед воротами его дома росла большая зелёная софора, дававшая приятную тень. Так Квеэ приказал слуге её срубить. Люди спросили, для чего он это сделал.

— Так дров-то нет в доме, — отвечал он, — а надо бы еду сготовить!

И такое частенько с ним случалось.

Погубила брезгливость Перевод Д. Д. Елисеева

Некий конфуцианец по фамилии Ли был человеком суетным и недалёким, сути вещей не понимал, к тому же он был чрезвычайно чистоплотен и брезглив. Если еду и питье ему готовили хоть чуточку неаккуратно, то есть он уже не мог.

Пришел Ли однажды домой к своей наложнице, а женщина как раз была в постели со своим тайным любовником. Ли тут же лишился сил и брякнулся наземь.

Тяжелая болезнь овладела им, он лишился речи и вскоре умер.

Обманутый разбойник Перевод А. Ф. Троцевич

Как-то слуга одного знатного господина из провинции Канвондо отправился на базар, чтобы продать разные вещи. Когда он возвращался домой с деньгами, напал на него разбойник и, угрожая револьвером, отобрал все вырученные деньги и купленные товары.

Однако слуга не растерялся и сказал разбойнику:

— Э-хе, я отдал вам все деньги и товары, которые у меня были. Не изволите ли вы одарить меня своим вниманием и выслушать мою просьбу?

— Ну, так какая же у тебя просьба? — с любопытством спросил грабитель.

Тогда слуга, откашлявшись, проговорил:

— Я слуга одного знатного янбана[318]. Когда я вернусь и доложу ему, что на дороге меня ограбил разбойник, он не поверит ни единому слову и обвинит меня во лжи. Вот если бы вы своим револьвером прострелили дырку на моём платье, я бы мог своему господину привести доказательства и он бы мне поверил.

— Раз ты так хочешь, я с легкостью выполню твою просьбу! — ответил разбойник и прострелил тёмное холщовое платье слуги. Однако, когда слуга принялся разглядывать редкую ткань в поисках дырки, он ничего не нашел.

— Где же дырка?! — заорал слуга. — Я ничего здесь не вижу! Вы должны выстрелить еще раз!

А недогадливый разбойник ответил:

— У меня нет больше пуль!

Слуга только этого и ждал. Теперь, когда вор остался без оружия, он схватил его за горло и принялся избивать — и спереди, и сзади, и слева, и справа, отобрал украденные деньги и вещи, и оставив вора валяться на обочине, сам отправился своей дорогой.

Когда янбан выслушал рассказ слуги, он, потирая руки, произнёс: