Чудесное лето

Английские мужчины приятнее. Вот ее муж – пил, ел, улыбался, притаптывал под граммофон сабо. По дороге на двуколке побоксировал даже немножко с мальчиком… А эта с дочкой – как замороженные… русалки какие-то… И не надо…

Англичанка скомкала бумажку и подняла глаза. Если бы она прочла, что муж ее верхом на акуле объехал все Средиземное побережье, она бы не меньше была возмущена и удивлена. В короткой записке никакого объяснения не было. Только просьба… Но какая просьба! Она два раза раскрывала было губы, чтобы спросить мальчика, что же такое, наконец, случилось. Но косые строчки записки не позволяли ей ни о чем расспрашивать постороннего мальчика… И кроме того… ей не интересно.

Встала. Королевским жестом откинула крышку большого чемодана из крокодиловой кожи, достала оттуда великолепно отглаженную пару кремовых фланелевых брюк, новые белоснежные туфли и шелковые носки.

– Вот!

Игорь сдержанно поклонился – если они недотроги, так и он тоже не пудель, вилять хвостом не намерен – и повернулся к дверям. Но англичанка его резко остановила:

– Подождите!

Чего доброго, этот мальчик так бы и прошел через весь отель и веранду с брюками в одной руке и туфлями в другой… Она нервно положила вещи в плоскую картонку, перевязала и отдала.

И в последнюю минуту, должно быть, прочла в милых глазах мальчика, что ведь он-то тут вообще ни при чем, что если вы, мол, такие, то и я такой… Она быстро прикоснулась тонкой ладонью к его светлым волосам. «Благодарю вас, очень благодарю». Ее девочка – маленькое зеркало – тоже ему издали улыбнулась… Он густо покраснел, щелкнул каблуками и исчез за дверью.

Бегом-бегом-бегом! Промелькнул цветущий олеандр у посудной лавки и темный переулок, ведущий к морю. Старая сухая пальма зашелестела бумажным шипящим шорохом. Издали, из-под эвкалипта, донеслось знакомое фырканье мула.

Англичанин расцвел, подбросил мальчика до самых ветвей, подбросил картонку… Присел на колоду – раз-два, брезентовые штаны полетели в двуколку, следом за ними хлопнулись сабо. Через минуту перед ними под светлым фонарем у мостика стоял безукоризненный джентльмен и горячо жал руку дяди Васи и его племянника. Приподнял морскую фуражку и, изуверски фальшиво высвистывая «Дубинушку», скрылся в переулке.

Двуколка тронулась.

– Ну, что ж, как тебя встретили? Что ж ты не рассказываешь, чижик?

– Никак не встретили, – тихо ответил Игорь.

– Грымзы, что ли?

– Совсем не грымзы, – обиженно заступился племянник. – Они – женщины, им, может быть, неловко было со мной по такому случаю в разговоры пускаться…

Он замолчал, пристроился на дне двуколки у ног дяди Васи и закрыл глаза. Ветер дышит над головой, лапы смоковниц по дядиной фуражке царапают. Море ворчит. А в сонной голове нежный голос англичанки прозвучал тихо-тихо:

– Вы, голубчик, меня извините. Я была очень взволнована. Но я вашего подвига никогда, никогда не забуду.

И тоненький голос девочки в локонах повторил:

– Никогда, никогда не забудем…

На следующий день усатый почтальон в соломенной шляпе соскочил с велосипеда и прогудел у виноградника русской фермы в рожок: тра-ра, тра-ра… Почта!

Передал прибежавшим мальчикам пакет и газеты, вытер лоб платком и покатил дальше.

На пакете было написано по-французски: «Русским мальчикам».

Ни имени, ни адреса. Других русских мальчиков не было, значит, они имели полное право вскрыть.

В деревянном ящике блестел свежим лаком новенький крокет[46].

Дети, удивленные и сияющие, сели перед ящиком на корточки. Перетрогали каждый шар, каждый молоток и дужку. Какие чудесные цветные ободки на рукоятках и шарах…

– Он прислал? – спросил Мишка. – Ведь без нас так бы он и сидел до сих пор на берегу в трусиках и в пенсне.

– А может быть, его жена?.. – задумчиво сказал Игорь. – Он ведь по-французски не пишет. Или дочка… Сказала: «Мальчики спасли папино платье, они симпатичные, надо им послать крокет…»

Пусть дочка, пусть не дочка… Схватились с обеих сторон за ящик и потащили его на кухню показывать взрослым. Те и руками разводили, и головами качали. Вот ведь какой англичанин… И всего забавнее: под крокетом оказалась бутылка джина, и на ней было написано: «Не для мальчиков».

Джин тетя Даша спрятала в шкап. И так она вчера от крика чуть не оглохла. Индюк пробку от зубровки проглотил, чуть не околел… Довольно. А мальчикам сказала кислое слово, чтобы с новой игрой обращались бережно. Вещь дорогая.

Сами знают. Хотели было сейчас же на площадке за домом в крокет поиграть, но Игорь вспомнил:

– А ответ? Что ж, мы, как свинопасы, – подарок под мышку, и всё?

Побежали в лес, где у них на старом пне походная канцелярия была.

Долго сочиняли ответ по-французски, даже волосы взмокли. На конверте написали: «“Континенталь”. Господину англичанину в морской фуражке с женой и дочкой». А в письме: «Спасибо всем трем. Приплывайте вместе в гости. Только, когда будете купаться, лодку вытаскивайте на берег. На всех трех у нас запасного платья не хватит. Джин тетя Даша спрятала. С совершенным удовольствием, русские мальчики».