Чудесные дни в «Ужиках»

Привокзальная станция оказалась маленьким просевшим деревянным домиком. Вывеска с названием выгорела, облупилась и висела так низко, что за крапивой её почти не было видно. Мы сели на скамейку около станции, стали ждать дядю Мишу и осматривать окрестности. Несмотря на ранний час, было светло почти как днём и так тихо, словно уши заложило ватой. Оранжевое слепящее солнце медленно выползало из-за горизонта и превращало капли росы на траве в алмазные осколки. Невозможно было оторвать глаз от сказочного радужного сияния.

— Какой тут воздух необычный, — нарушил зачарованное молчание Марк. — Кажется, можно есть его ложкой, до того чистый и ароматный.

— Точно необычный. Прямо какой-то хрустальный и пахнет цветами и лесом одновременно, — я глубо вдохнул, стараясь вобрать в себя как можно больше сладковатых запахов.

— А дядя всё не едет. До вечера тут сидеть будем? Хочется скорей в «Ужики» попасть, — Марик начал волноваться.

— Есть предложение, — зная, какой Маркуша нетерпеливый, я решил не дожидаться его нытья. — Мы пойдём в сторону деревни навстречу дяде Мише. Всё быстрее получится, чем просто сидеть и ждать.

— А сколько до деревни топать? Дорогу знаешь? — в нетерпении Марк вскочил с места.

— Дорога простая, бабушка всё объяснила, а топать шесть километров, это чуть больше часа. Идём?

— Идём!

Асфальтированная дорога закончилась сразу, как только скрылась из виду станционная избушка. Мы шагали по грунтовке, пиная мелкие камушки и поднимая за собой небольшие столбики пыли. Чтобы скоротать время, начали сочинять на ходу и напевать песню про деревню:

На полях растёт картошка
А в корове молоко
Мы возьмём от них немножко
Заживём здесь широко.
А потом наловим рыбы
И насолим огурцов.
Мы дружить всегда могли бы
И держаться молодцом.

Дорога до деревни оказалась спокойной и живописной. Мы любовались бескрайними полями, дубовыми зарослями, изумрудными холмами. За всё время не встретили ни одного человека, только рядом с небольшой деревней под названием «Каменка» увидели стадо коров, спокойно жующих траву вдоль дороги. Странно, что в такой ранний утренний час животные уже на работе. Марик пытался было поговорить с одной из бурёнок, но корова слегка боднула рогами в нашу сторону, и мой товарищ тут же сделал рекорд по стометровке.

Наконец, примерно через час пути, показалась наша деревня. Столбик с названием «Ужики» завалился на бок, от первой буквы «У» был виден маленький хвостик, зато «жики» читалось хорошо. По обочинам дороги, глазея окошками друг на друга, стояли одноэтажные избушки: жёлтые, зелёные, голубые, а некоторые и вовсе неокрашенные, совсем потемневшие от времени.

Дорога извивалась и уходила в горку, поэтому всей деревни сразу мы не увидели. Ничего, потом изучим местность, сначала нужно обнять бабулю, я так по ней соскучился!

Вот и наш дом: третий справа, зелёный, а рябинки тут растут почти перед каждой избой. Мы зашли во двор. Но что же это? Хата закрыта, навесной замок уже начал ржаветь, бабулечки нигде не видно. Я внимательно осмотрел двор и с удивлением обнаружил, что коровы, котов и собаки тоже нет, а травой всё заросло почти до колен.

— Где же твоя бабушка? Дом выглядит так, как будто в нём не живут. — Марк выглядел растерянным и даже испуганным.

— Не знаю. Смотри, соседка в огороде копается. Давай, у неё спросим?

— Пойдём поближе, спросим.

— Бабушка! Бабушкааа, здравствуйте! — я позвал громче, и старушка подняла голову.

— Каво вам, робяты? — её речь была необычной, но смысл я понял.

— Мы приехали из города к бабушке, а её нет дома. Вы не знаете, когда она вернётся?

— Так ты унучек ейный будешь? Манька на Пасху ишо уихавши, а куды — ня знаю. Ключи от хаты ейные у мяне, забярайте да жавите.

Пока старушка ходила за ключами, Марк засыпал меня вопросами:

— Что бабка сказала? Почему она так странно разговаривает? Это русский язык или уже другой? Если тут все так говорят, как мы будем с ними общаться?

— Не тараторь, давай по порядку. Я, например, всё понял, что старуха сказала, если хочешь, буду твоим переводчиком. Бабушку мою зовут Марина, Манькой её тут по-деревенски, видимо, величают. Странно, что бабуля не дома. Телефона тут нет, но мы регулярно переписывались. Она знала, что я приеду в первый день лета, обещала, что сосед встретит меня с поезда. Очень непонятно и подозрительно всё это.

Вернулась старушка с ключами, но не одна. За спиной у неё виднелась туго натянутая верёвка, на конце которой упиралось в землю копытами чёрное, страшное, рогато-бородатое чудовище. Его спутанная шерсть доставала до земли, а острые, словно заточенные рога пугали размерами. Бабуля вложила мне в ладонь связку ключей, а в другую руку сунула конец верёвки.

— Дяржи вярёвку крепчее. Намучалася я тут с вашею Муркою, не коза, а наказанне Господне. Шибко вренная. То удярёт, то съисьть чаво с тряпья. Пол деяла вчара ухомячила, бясстыннеца.