Чудесный переплет. Часть 1

Я обошла стол и увидела на траве сазана. «Эх–х–х, прощай, красавец! Встретимся мы с тобой теперь только вечером за шашлыком… в последний раз», — с грустью подумала я, разглядывая рыбину. Баксик тоже приблизился к сазану и начал его обнюхивать: начав с головы, он через брюхо дошёл до хвоста, потом снова вернулся к брюху и надолго застыл. Я с интересом наблюдала за реакцией щенка и делала ставки на то, куснёт он рыбу за брюхо или нет. Вдруг щенок ударил рыбу лапой по брюху и грозно зарычал, затем отскочил в сторону и не менее грозно залаял, потом снова подскочил к рыбе и снова ударил её лапой по брюху, на этот раз содрав с него приличную порцию чешуи.

— Бакс, перестань, это не игрушка! — попыталась я вразумить щенка, но щенок снова и снова атаковал брюхо сазана, злобно рыча и гавкая.

— Что это с ним? — удивились ребята, застыв с ножами в руках.

— Понятия не имею, — растерянно ответила я, присматриваясь к Баксику. — Судя по интонациям, он не играет, а очень злится. С чего бы это ему злиться на рыбье брюхо?

— Может, у неё в желудке непереваренные останки мамы Бакса? — хохотнул Матвей.

Мы рассмеялись.

— Это сомы едят что попало и кого попало, невзирая на регалии, сазаны — нет, — с умным видом пояснила я и нагнулась, чтобы взять на руки разбушевавшегося щенка. — Иди–ка ко мне, парень, бедному сазану и без тебя уже досталось.

Но Баксик вывернулся и удрал из моих рук, продолжив снова и снова атаковать рыбу.

— Давай–ка его сюда от греха подальше, — сказал Матвей и не без труда водрузил сазана на разделочный стол.

Не оставляя попыток добраться до рыбины, Баксик начал прыгать, стараясь забраться на стол.

— Баксик, фу! — не выдержав, грозно скомандовала я.

Замерев на месте, щенок внимательно посмотрел на меня долгим немигающим взглядом, а потом громко и протяжно завыл. Его вой был исполнен такой горечи и отчаяния, что у меня мурашки по телу побежали.

— Господи, да что это с ним? — вконец растерялась я.

— Не обращай внимания, — сказал Иван и принялся помогать Матвею разделывать сазана.

Наконец ребята срезали мясо с костей и сложили все отходы в алюминиевый тазик на столе. Остался последний штрих — порезать филе на порционные куски, и можно нести на кухню мариновать.

— Алён, отнеси, пожалуйста, тазик с требухой на причал. Алексей просил там оставить. Он попозже отвезёт всё на лодке на другой берег и сбросит в камыши, чтобы к базе змей и прочую заразу не привлекать.

— Конечно, — с готовностью отозвалась я и, подхватив тазик, направилась к причалу.

Баксик, во время разделки рыбы на филе пришедший в себя и с тех пор не издавший ни единого звука, тотчас последовал за мной, не спуская глаз с тазика. Не успела я опустить свою ношу на дощатый пол, как щенок, рыча, набросился на требуху и принялся яростно раскидывать её в разные стороны, работая лапами и зубами.

— Баксик, фу–у–у!!! — не своим голосом заорала я, с ужасом созерцая разлетающиеся рыбьи запчасти.

Возобновившееся неадекватное поведение послушного и умного щенка совершенно сбило меня с толку: я не понимала, что с ним происходит, и, как результат, не понимала, что предпринять для того, чтобы выправить ситуацию.

— Что ты делаешь?! Прекрати немедленно!!! — кричала я, прекрасно понимая, что мои приказы уходят в никуда.

Я схватила щенка под живот, пытаясь оттащить от тазика, но пёс продолжал выполнять лапами в воздухе смешные загребающие движения, как будто всё ещё драл требуху, изворачивался, пока наконец, изловчившись, не вырвался на свободу, чтобы тотчас зарыться мордой в отходах. Я нагнулась, чтобы вновь попытаться оторвать его от этой гадости — чешуя, плавники и кишки и так уже равномерным слоем покрывали причал в радиусе нескольких метров, — щенок вдруг вытащил из тазика измазанную морду и, глядя мне в глаза, требовательно залаял, как будто пытался привлечь к чему–то моё внимание.

— Ты нарыл для меня лакомый кусочек? — со вздохом спросила я щенка только для того, чтобы как–то отреагировать.

Баксик радостно тявкнул и заскулил, явно давая понять, что мои предположения верны. Ну что ты будешь с ним делать, ребёнок ведь ещё, бестолковый… но он так старался…

— Что же, давай посмотрим, — снова вздохнула я и нагнулась ещё ниже, чтобы хорошо рассмотреть, что же это там за вкуснятина такая, ради добычи которой Баксик не задумываясь разметал по причалу кучу помоев и обмотался кишками от кончиков ушей до кончиков лап.

Моё внимание привлекло что–то круглое, похожее на блестящую железку–обод, покрытую сопливой слизью и утонувшую в кишках. «Тьфу ты, ёлки… Я превращаюсь в ассенизатора…» — брезгливо поморщилась я, зажимая пальцами нос. «И что это? Кусок оснастки, что ли?» — размышляла я про себя, не решаясь достать предмет из густой вонючей каши.

— Малыш, можешь сам достать эту штуку? — неожиданно для себя попросила я щенка.

Баксик недовольно замотал головой и тявкнул так, что сомнений не оставалось: он отказывался выполнить мою просьбу.

— Ребята! — крикнула я, распрямившись. — Тут Баксик какую–то хрень в рыбе нашёл, можете мне помочь её вытащить? Иначе я до скончания века кишки из–под ногтей не выковыряю.