Чудный сон, или Невозможная реальность

Пока Семён Петрович окидывал территорию пансионата недовольным взглядом, его сын достал большую спортивную сумку с вещами отца.

– Ну, что? Ты готов? – спросил он отца.

– Готов – не готов… кого это интересует? – раздраженно ответил Семён Петрович, насупившись.

– Идём регистрироваться, – Валера поднял тяжелую сумку с вещами и направился к главному входу.

Чуть помедлив, сверля спину сына недовольным взглядом, Семён Петрович двинулся вслед за ним.

– Здравствуйте! – поздоровался Валера с женщиной в регистратуре.

– Добрый день! – послышался вежливый ответ.

– Трухнин Семён Петрович к вам на две недели, – Валера протянул паспорт отца работнице регистратуры.

Взяв паспорт Семёна Петровича, женщина обратилась к компьютеру, начав что-то быстро выстукивать на клавиатуре.

– Прекрасно, – удовлетворённо кивнула она, найдя запись о новом постояльце. После этого она достала пластиковую карту с чипом Валере. – Пожалуйста, это ключ-карта от комнаты.

Валерий ухватил ключ-карту за ремешок и повесил отцу на шею. Тот ещё больше нахмурился.

– Ну, вот, теперь ещё ошейник навесили, как на шелудивого пса, – протест прозвучал довольно громко, но на лице сына ничего не отразилось.

– Сейчас вас проводят, – женщина, пряча улыбку, встала со стула и окликнула молодого парня в белой одежде. – Саша! Проводи, пожалуйста, Семёна Петровича в комнату 2В.

К Валере и Семёну Петровичу быстро подошел улыбающийся санитар.

– Добрый день! – поздоровался он с обоими. – Позвольте, я помогу с сумкой.

Валера тут же передал тяжелую сумку, с любопытством следя за выражением лица санитара. Санитар был молодым худощавым парнем, он не шёл ни в какое сравнение с высоким и мускулистым Валерием. В момент, когда санитар ухватился за ручку спортивной сумки, а Валера резко разжал пальцы, весь вес сумки в одно мгновение перешел на молодого парня. Тот чуть сумку не выронил, явно не ожидая такой тяжести, его слегка повело в сторону, но парень всё же удержался на месте, перенеся центр тяжести в противоположную от сумки сторону. Он не произнёс ни единого слова. Довольный своей шуткой, Валера, всё же скрывая улыбку, пошел вслед за санитаром. Семён Петрович обречённо пошел вслед за сыном, глядя себе под ноги. Он не хотел ничего и никого вокруг себя видеть, ему было противно здесь оставаться. Поднявшись на второй этаж, санитар остановился перед закрытой дверью, на которой красовался номер «2В». Опустив сумку с вещами на пол, парень постучал, потом нажал ручку двери, открыл её и внёс тяжелую сумку внутрь комнаты.

– Добрый день! – поздоровался он с кем-то, кто уже находился в комнате. – Прошу! Заходите! – позвал санитар Валеру и его отца.

Войдя в номер, отец и сын окинули комнату взглядом, оценивая обстановку. Большое окно по центру стены, очень хорошо освещающее комнату, под ним – стол и пара стульев. Слева перпендикулярно столу стоял узкий книжный шкаф, а справа – ещё одна боковая дверь, приоткрытая по случаю, так что сразу стало понятно, что она ведёт в санузел. У каждой стены стояло по кровати с прикроватными тумбочками, одна напротив другой. Сразу за кроватями располагались двустворчатые шкафы для вещей. Валера встал по центру комнаты и поискал глазами телевизор: он оказался над входной дверью. По бокам входной двери на стенах висели картинки в рамках.

– Добрый день! – поздоровался с ними морщинистый весёлый старичок с добрыми и смеющимися глазами. Он лежал на кровати со стороны книжного шкафа с газетой в руках. – Вы к нам надолго? – обратился он к Семёну Петровичу.

– Нет, – хмуро ответил Семён Петрович, отметивший про себя, что ему – конечно же! – досталось место возле туалетной двери.

– Отец пробудет здесь всего две недели, – добавил его сын и, протянув руку старичку, представился. – Валерий.

– Пуговкин Емельян Викторович! – торжественно представился весёлый старичок и охотно пожал протянутую руку, после чего Емельян Викторович уставился на Семёна Петровича ожидая, когда и тот представится.

Повисла неловкая пауза, в течении которой Семён Петрович боролся с внезапной вспышкой гнева: «Запихнули в богадельню с местом у сортира, нацепили ошейник на шею, ещё и с расспросами лезут!»

– Трухнин… Семён Петрович, – выдавил из себя, наконец, Семён Петрович, но остался стоять поодаль от Емельяна Викторовича, не предлагая тому своей руки.

– Свои вещи можете разместить здесь, – санитар указал на шкаф.

– Понятно, – пробухтел Семён Петрович, проследив взглядом по направлению руки санитара.

– Это, – санитар снова обратил внимание Семёна Петровича на себя, – Ваша кровать, а в душевой для Вас уже приготовлен запечатанный комплект для личной гигиены.

– Ну что, батя, тут совсем неплохо, – резюмировал Валера, взглянув на отца.

Семён Петрович оставил эту реплику без комментариев, зная, что сын не нуждается в его ответе и не изменит ни своего мнения, ни своего решения оставить отца здесь.

– Нам пора в аэропорт, – Валера взглянул на часы на своём левом запястье, удерживаемые массивным позолоченным браслетом. – Обживайся тут и не скучай без нас. Увидимся через две недели.