Чудо-2018, или Как Путин спас Россию

– Чувствуешь значительность момента? Себя тоже значительным чувствуешь?

– Да.

– Это неизбежно. Ты уже вошел историю. Она и записывает, даже если никто не слышит.

– Не хочу я так. Вошел в историю! Не хочу я в нее входить. Или – ненадолго. Вошел и вышел. Ты чувствуешь?

– Что?

– Я и говорю-то уже не просто так, а будто афоризмами какими-то.

– Это нормально, у тебя вообще очень афористичная речь. Живая.

– Раньше не замечал. Говорил и говорил себе. А сейчас вошел во вкус. Выступать нравится. То, что хлопают, нравится. Славы хочу, любви народной.

– Это тоже нормально.

– Кому как. Вы вот все хвалите, как у меня в телевизоре получилось. А я смотрю и вижу: ведь хитрит мужик! Сделал морду лаптем, сидит такой, мудрый, рассудительный, не говорит, а вещает! Обманул я вас всех, Лара. Не по Сеньке шапка. Вернее, шапка по Сеньке, да Сеньке она не нужна. Вот, опять – не говорю, а вещаю. Изрекаю!

Лара подсела к Семенову, обняла его, погладила по голове.

– Ты просто страшно совестливый. Успокойся. Выпей.

Семенов дотянулся до стола, оставаясь в руках Лары, налил, выпил, повернулся к ней, оглядел ее лицо с нежностью:

– Красивая ты, никогда такой красивой у меня не было.

– А какие были?

– Никаких. Жена была. Нет, до нее были две, но… По случаю.

Лара поцеловала его, Семенов приник к ее губам – и вдруг отстранился, убрал с себя ее руки почти грубо.

– Вот, опять. Я уже и поцеловать тебя просто так не могу, я тебя – исторически целую! Со значением! Вроде того, не просто мужчина женщину целует, а кандидат в президенты боевую подругу! Пишите картины, сочиняйте музыку!

В скобках заметим: и ведь прав Семенов оказался, есть и множество картин на тему «Лара и Семенов», есть и мюзикл «Лара», есть и фильмы, есть видео-игры, чего только нет!

– Что делать, Андрей, – сказала Лара, – публичные люди так и живут.

– Именно – публичные. Публичный дом, публичная женщина, публичные люди. Не хочу. Сниму я свою кандидатуру. Останусь историческим анекдотом.

– Ты серьезно?

– Да. Вот завтра и скажу всем. Там будут журналисты, блогеры всякие, разнесут по интернету, в телевизор попадет. Пусть. Нет, правда!

Семенов торопливо выпил, будто фиксируя этим свое настроение, не давая ему исчезнуть. И улыбнулся, как улыбаются люди после хорошего сна:

– Лара, вот оно, вот сейчас я не исторически сказал, а просто сказал, от души, натурально! Значит – правильное решение!

Лара тоже улыбалась.

– Знаю, что надо тебя отговаривать. И даже знаю, как. Сказать, что другие люди от нас зависят, что тебе поверили, что чуда ждут. Но, похоже, я люблю тебя, Андрей Петрович, сильно люблю. Я хочу, чтобы тебе было хорошо. И отговаривать не буду.

– Спасибо!

Семенов привлек к себе Лару, целовал жарко, обнимал крепко, спросил тихо:

– Чувствуешь?

– Что?

– Не исторически тебя хочу. Нормально хочу, без всяких этих!

– А мне и так, и так хорошо.

– Только Людмилу все-таки жалко и стыдно перед ней.

– Мне тоже. Но давай не сейчас о ней, ладно?

– Ладно.

Утром Лара сказала Синистрову и остальным о решении Семенова. Синистров бросился к Андрею Петровичу в номер, но тот не захотел с ним разговаривать. Синистров помчался к владельцам кинотеатра «Искра», в котором должна была состояться встреча с избирателями, чтобы известить, что все отменяется. Владельцы сказали, что это невозможно, люди ведь все равно придут.

– Ну, и придут, а на двери объявление: закрыто. И уйдут. В чем проблема?

– Разнесут все. Двери высадят, окна выбьют. Ворвутся, весь нам зал раскурочат, а мы ремонт недавно сделали.

– Полицию поставьте.

– Мы им не начальники. Придется все-таки Андрею Петровичу выступить, люди его столько ждали.

– Что-то вы темните, ребята! Вы, может, билеты продали на эту встречу, а?

– Какие билеты… – промямлили владельцы, отводя глаза.

– Наживаетесь на таком деле! – укорил Синистров.

– Никто не наживается. Ремонт знаете, сколько стоил? Вы бы радовались, другие кандидаты, наоборот, платят, чтобы публику собрать, а у нас готовы заплатить, чтобы с Андреем Петровичем встретиться. Интересный он мужик!

Синистров вернулся в гостиницу, но не сразу. Возможно, он просто зашел куда-то позавтракать. Но некоторые историки считают, что именно за это время Алексей нашел Руслана Копейкина среди людей, которые с ночи ошивались возле кинотеатра с антисеменовскими плакатами, и обо всем с ним договорился. План Синистрова, якобы, был таков: пусть Семенов немного пострадает, но после этого сход с дистанции будет выглядеть трусостью – в первую очередь в глазах самого Андрея Петровича.

Версия сомнительная, однако свидетели впоследствии все, как один, утверждали, что Синистров, вернувшись в гостиницу, не предпринимал попыток отговорить Семенова. Это кажется подозрительным. На самом деле, думается, все просто: Синистров знал, что, если Семенов принял какое-то решение, переубедить его невозможно. И смирился.