Чудо

У Августина Лопеса, лидера ЭТА, обычно не было времени на общение с Микелем Уртадо, если только тот не был задействован в какой-то чрезвычайно важной акции. Может быть, принято решение довести до конца операцию по устранению министра Буэно? Микель насторожился. Сна как не бывало.

— Ты знаешь, что ему было нужно?

— Он сказал, что должен срочно увидеться с тобой. Луис Буэно назначил конференцию по вопросу о нашей автономии. Она должна состояться в Мадриде сразу же после появления Девы Марии в Лурде. Министр настолько уверен в том, что оно состоится, что даже назначил дату начала переговоров.

— Переговоров,— презрительно повторил Уртадо.— Неужели Августин и вправду думает, что они состоятся и приведут к какому-нибудь результату? Он становится сентиментальным. И ради этого ты мне позвонила, Хулия?

— Нет, Микель, я позвонила тебе из-за того, что произошло потом. Августин упорно твердил, что должен срочно увидеться с тобой. Я, конечно, не могла сказать ему, где ты находишься, и попыталась запудрить ему мозги. Но он умен, и у него возникли подозрения. Он стал давить на меня, пытаясь выяснить, где ты и когда вернешься. Я сказала, что очень скоро, через несколько дней, но он не отставал: «А откуда он вернется? Куда он уехал?» Он понял, что я что-то скрываю, и начал терять терпение. Ты его знаешь, Микель. Он сказал, что я утаиваю от него важную информацию, и потребовал, чтобы я рассказала все, что мне известно, иначе он выбьет это из меня. Микель, мне пришлось сказать.

— Значит, ты все ему выложила,— с горечью констатировал Микель.— Ты рассказала ему, где я нахожусь. Ты сказала, что я в Лурде.

— Микель, у меня не было выбора,— стала оправдываться Хулия.— Он чувствует ложь за километр. Мне пришлось признаться в том, что ты поехал в Лурд, чтобы… посмотреть, что там происходит. И Августин мгновенно все понял. «Ты хочешь сказать, что Микель вдруг преисполнился набожности и отправился на встречу с Пресвятой Девой? — спросил он.— Бредятина! Он отправился туда, чтобы устроить какую-нибудь заваруху, чтобы помешать мне вступить в переговоры с Буэно, чтобы толкнуть меня на новый террористический акт». Августин говорил и говорил, пытаясь заставить меня рассказать, зачем ты поехал в Лурд. Увидев, что я не хочу открывать истину, он схватил меня за запястье и стал выкручивать мне руку.

— Это на него не похоже.

— Я знаю, но он полностью утратил контроль над собой. Он кричал: «Если Микель окончательно свихнулся и решил что-нибудь взорвать в Лурде, то он должен понимать, что вместе с этим взорвет и возможность мирно договориться с Испанией. Он ведь это задумал, верно?» Микель, он причинил мне боль. Я была вынуждена сказать ему правду.

Уртадо захлестнула волна ярости.

— Ты все ему рассказала?

— У меня не было выбора. Августин спросил: «Ты знаешь, как с ним связаться?» Я ответила, что знаю, но скорее умру, чем скажу. «В таком случае,— заявил он,— сразу после моего ухода позвони Микелю и прикажи от моего имени прекратить осуществление того, что он задумал, и немедленно вернуться в Сан-Себастьян. Скажи, что это приказ, не подлежащий обсуждению. Если он не подчинится, то будет наказан. Надеюсь услышать его голос уже сегодня». Микель, он именно так и сказал. Прошу тебя, послушайся их! Августину виднее!

Уртадо был взбешен.

— Пропади он пропадом, этот Августин! И ты тоже за то, что разболтала ему все!

— Микель,— взмолилась Хулия,— будь же благоразумен! Августин гораздо умнее меня. Он догадался бы обо всем, даже если бы я ему ничего не сказала. Он слишком, слишком умен.

«Кроме того,— подумал Уртадо,— он для тебя почти как отец, ты уважаешь его больше, чем кого бы то ни было, и хочешь, чтобы он любил тебя».

— Ладно, Хулия, я не сержусь. Я должен был предвидеть, что они насядут на тебя.

— Так и вышло. Микель, я рада, что ты понимаешь.

— Но я не намерен прощать его,— непримиримым тоном продолжал Уртадо.— Он хочет получить от меня весточку сегодня? Да хоть прямо сейчас! Отправляйся к нему и передай от моего имени, что я не вернусь в Сан-Себастьян и не уеду из Лурда, пока не доведу до конца то, ради чего я сюда приехал. Поняла?

На другом конце провода повисла тишина, а когда Хулия вновь заговорила, голос ее дрожал.

— Микель, ведь ты… на самом деле не собираешься… делать то, о чем сказал мне перед отъездом?

— Черта с два! Именно это я и собираюсь сделать!

— Микель…

— Не влезай в это, Хулия! Я принял решение, и никто не собьет меня с пути!

Хулия перешла на шепот:

— Микель, если бы ты видел его в тот момент, ты бы понял… Он не позволит тебе сделать это. Он остановит тебя, а потом скажет, что это ради блага общего дела.

Уртадо зло засмеялся.

— Пусть попробует!

Положив трубку, он остался сидеть в постели, по пояс закрытый простыней, и попытался сосредоточиться. Ему не нравился этот расклад, но он был уверен, что Августин не пойдет на убийство товарища по оружию. Рано или поздно руководитель ЭТА одумается и осознает правоту Уртадо. Нет, это всего лишь пустая угроза. На самом деле Августин Лопес не станет предпринимать попыток остановить его.