Чудо-чадо и чудовище

Веня возвращается с коробкой.

–  Марина, смотри какой дом я тебе купил. Все куклы поместятся.

Ставит коробку на пол перед нами, вглядывается в личико девочки, ждет реакцию – нравится ли подарок. Дочь не шевелится, но выдавливает шепотом "спасибо".

– Веня, – прошу, – ты иди на кухню, я сейчас приду.

– Пока, Марина, спокойной ночи, – улыбается ей, но ответа не получает. Уходит.

– Ложись, зайка, я стекло уберу.

Марина послушно ложится. Взгляд настороженный. Я бы сказала напуганный. Бедный мой ребенок, столько событий за день, как бы стресс на ней не сказался негативно.

– Доченька, у нас все будет хорошо, слышишь? Я обещаю. Веник скоро уйдет.

Моргает мне ресницами.

Собираю крупные осколки. Иду в ванную за совком и веником для мелких и…

Смотрю на себя в зеркало и вижу в отражении потерянную бледную себя. Еще несколько часов назад я была счастлива, смеялась и любила, а сейчас на сердце у меня кровоточащая рана, созданная мною. Я предала Диму! Я его бросила, не объяснив ничего, не поговорив о нас! Боже, какая же я дура!

Глаза застилает пеленой. Сползаю по кафельной стене на корточки, зажимаю кулаком рот, потому что из груди рвутся рыдания.

 

– Лена, ты в порядке? – беспокоится за дверью Вениамин.

– Да, сейчас...

Смахиваю со щек сырость, поднимаюсь с корточек. Тщательно мою руки с мылом, стирая касания чужого мужчины. Ополаскиваю заплаканное лицо холодной водой. Не хочу выходить отсюда, но вспоминаю, что пришла за совком и веником, а еще на кухне меня ждет бывший жених, которому нужно дать ответ. Отрицательный. Другого быть не может, потому что я теперь точно знаю, что никто не заменит мне Диму. Пусть не с ним, но и ни с кем другим быть не смогу.

Решительно открываю дверь и в коридоре сталкиваюсь с дочкой. Боковым зрением замечаю в проеме кухни широкую фигуру Веника.

– Солнышко, ты почему не спишь? – склоняюсь над Мариной.

– Мама, – глаза у моей малышки лихорадочно блестят, – Золотинка заболела!

– С чего ты взяла? Что с ней?

Забыв обо всем, быстро иду в нашу комнату, подхожу к аквариуму. Рыбка плавает как обычно, плавничками машет. На первый взгляд – здорова.

– Мариш, почему ты решила, что она заболела?

– Она желания перестала исполнять, – почти плачет ребенок.

Обнимаю ее.

– Наверное, желание очень сложное, ей силенок не хватило. Смотри, какая она у нас маленькая. Что ты ей загадала?

 – Я ее просила, чтобы Веник к нам больше не приходил, а он пришел, – дочка все же расплакалась. Прижимаю ее к себе, поглаживаю успокаивающе. Горячая!

– Мариночка, солнце мое, у тебя температура! – коснувшись губами лобика, тихо шепчу.

Перекупалась или стресс? Только без паники! Так, для начала нужен градусник.

Нахожу его в домашней аптечке, он показывает 38. Нехорошо.

– Болит что-нибудь, доча? Животик, голова?

– Нет, ничего. Мам, Веник сказал, что он скоро станет моим папой, – всхлипывает дочка.

Что-о?

– Когда он это сказал?

– Сейчас, когда я тебя искала.

– Ах он... – сдерживаю ругательства. Правильно бабуля сказала "долбоклюй", и то это она смягчила.

Настойчивость Веника поражает. Или он от природы непонятливый? Как еще достучаться до него, чтобы не тешил себя надеждами? Сколько раз и какими словами нужно отказать ему? Самонадеянность Скробота порядком злит.

– Ну, это он зря, конечно. Пей лекарство, зайка, оно сладенькое.

Марина послушно глотает сироп жаропонижающего и ложится в кровать. Сижу с ней рядом, держу за пальчики, рисую узоры на ладошке.

– Солнышко, мы Веника тебе в папы не возьмем.

– Правда?

– Честное мамино слово.

– Мамочка, я хочу, чтобы моим папой был Дим Димыч. Я рыбку об этом тоже попросила...

Ох, доча, маленькая моя девочка. Как же тебе объяснить, что не все желания исполняются. Особенно такие. Прикусываю до боли  нижнюю губу. У дочки глазки закрываются, температура понижается.

– Веник уйдет? – сонно.

– Уйдет. Не переживай, я  скажу, чтобы он больше никогда-никогда не приходил.

Быстро собираю мелкие осколки от колбы в совок. Роза лежит на столе. Она выглядит живой, но без колбы, насколько я знаю, она завянет быстро. Надо попробовать заказать новое стекло для нее, авось спасем.

– Спи, мое солнышко, – целую спящую дочку в прохладный лобик и решительно  иду на кухню.

Вениамин подпирает плечом холодильник.

– Как она?

– Температура поднялась, дала лекарство, спит. 

"Боже, – думаю, глядя на него, – вот откуда у Маринки жар. Второй раз! Это у нее на Веника аллергия!"

– Веня, – с укором выговариваю ему, – ты поторопился предупредить мою дочь, что будешь ее отцом. Мой ответ – нет.

– Леночка… – делает шаг ко мне.

– Нет, Веня, – останавливаю его взмахом руки и льдом в голосе. – Хватит! Я тебя не люблю и никогда не смогу полюбить. Извини, что когда-то дала надежду. Ты хороший, красивый, умный мужчина, но не мой, понимаешь? Я Диму люблю... А ты еще встретишь другую девушку, вы полюбите друг друга, у вас будут свои дети…

– Не будет.

– Что?

– Не будет детей. Я бесплоден.

– Оу.

Неожиданно и не к месту. Хотя когда такие новости бывают к месту?

Не знаю что сказать.