Чудо для тебя

Видимо, любовь у каждого своя, нет одинаковых чувств. Но, как бы то ни было, у нее этой любви нет. Как нет и доверия, и дружбы, и общих интересов. Нет семьи, в общем-то. Почему она раньше этого не понимала? Потому что… раньше не было Тагира. Господи. Кажется, пора к доктору. Пожаловаться на интернет-зависимость и отрыв от реальности.

Решив, что под одеялом от жизни не спрячешься, Настя выбралась из постели и побрела в душ.

Когда Стася вышла из душа, в доме было все еще потрясающе тихо: складывалось впечатление, что в это воскресенье она встала первой. Даже из кухни не доносилось ни одного звука. Сколько же сейчас времени? Серая и пасмурная погода за окном не позволяла даже прикинуть, часов в гостевой комнате не было, пришлось спускаться вниз, в гостиную.

Девять утра. Если учесть, что вчера, то есть сегодня, она уснула около четырех ночи, то встала Стася просто безбожно рано. В гостиной на столике лежал ее ноутбук, а в кресле читал газету Толстячок, облаченный в черный шелковый халат с вышитым изображением Масяни.

— Доброе утро, — меланхолично поприветствовал гостью хозяин. — Разве Анечка вчера с тобой в свет выходила?

— Нет, мы выходили по отдельности.

— А, — неопределенно хмыкнул Юрий, но вопросов задавать не стал.

Настя помедлила немного на пороге гостиной, развернулась и пошла будить Анечку. Если Толстячок здесь, внизу, то она своим вторжением не нарушит супружеской идиллии.

Странная все-таки пара, эти Рожковы. Таких разных людей еще поискать надо, но ведь живут душа в душу. И они любят друг друга, это видно невооруженным взглядом. Красавица, активистка и тусовщица Анна нежно любит своего немолодого, некрасивого и спокойного мужа. У них есть дети, есть дом, есть семья. А у нее теперь нет. Настя почувствовала, что сейчас расплачется. Страшно. Так страшно менять жизнь, страшно рубить концы. Предстоит объяснение с родителями, развод… Настя содрогнулась, мысленно произнеся это слово. Господи.

Нет, она права. Хоть и говорят, что лучше семь раз отмерить, а один отрезать, есть ситуации, когда резать надо. Резать, без жалости.

Анечка спала, свернувшись калачиком ровно посередине огромной, почти монументальной кровати. Повсюду валялись предметы туалета, бывшие вчера на ней, а дождиковый парик был натянут на китайскую вазу какой-то там династии.

— Ань, просыпайся. — Настя потрясла подругу за плечо.

Госпожа Рожкова что-то невнятно пробормотала.

— Ань, ну просыпайся. Мне нужна твоя помощь.

Аннушка приоткрыла один глаз:

— Уйди, противная!

— Ну, Ань! — взмолилась Стася и сдернула с подружки одеяло.

Анечка спала в кислотно-зеленой пижаме с изображением покемона Пикачу на груди.

— Поклонники мультяшек, — засмеялась Стася, припомнив халат Толстячка.

— Настьк, сгинь, спать страсть охота. Выходной же!

— Ань, мне завтра на работу. Мне нужна помощь.

— О, ну это же завтра! — промычала подружка, но открыла оба глаза. — Чего тебе надобно от меня?

— Много чего, просыпайся!

— А Толстячок где? — резонно поинтересовалась Анечка.

— Внизу, в гостиной, газету читает.

— А времени сколько?

— Десятый час.

— Вечера?

— Утра!

— Господи! Иди отсюда, позови мужа моего сюда. Спать дальше буду.

— Ань, ну Ань!

— О, грехи мои тяжкие! — взмолилась Анечка, но из постели вылезла и побрела в сторону душа, причитая что-то не очень цензурное.

Через полчаса обе подружки и Юрий сидели в столовой, завтракали и обсуждали сложившуюся ситуацию. То есть женщины обсуждали, а господин Рожков выразительно молчал.

— Ну ты точно решила, что совсем ушла? — Анечка поглощала огромный бутерброд с клубничным джемом и маслом, ни капельки не заботясь о калориях.

— Точно.

— И кто же твой герой?

— В смысле? — искренне удивилась Стася.

— Ну, кто покорил твое сердце и открыл тебе глаза на твоего муженька.

— Никто. То есть… ну действительно никто.

— Хм… Просто поразительно. Первый раз вижу женщину, которая уходит не к кому-то, а от кого-то. Ты, Настька, феномен.

— Мне как-то на это наплевать, — резковато заявила Настя.

— Ладно, эмоции оставим, переходим к практике. И тактике.

Стася отпила кофе и задумалась: что же она имеет на практике? На практике она сидит без денег, без одежды и без машины в подмосковном коттедже. Завтра на работу. И, как это ни странно, ее до сих пор никто не разыскивает. То есть Ваня посчитал вполне нормальным оставить жену голой ночью на улице и не поинтересоваться ее дальнейшей судьбой. Великолепно.

— На практике… Аня, Юра… Можно я у вас поживу некоторое время?

Вопрос больше предназначался Толстячку, но ответила Анечка:

— Живи сколько угодно. Правда, Юрасик?

Юрасик кивнул, но ничего не сказал.

— Спасибо.

Стася немного помедлила. Господин Рожков вынырнул из задумчивости и вмешался в разговор:

— Так ты, как я понимаю, решила уйти от мужа?

— Да.

— Решение взвешенное?

— До грамма.

— Тогда тебе нужен адвокат.

— Господи, Юра, мне — адвокат? Что мне делить? Имущества у нас с Ваней нет особого.

— Квартира есть, — отметил Толстячок.

— Да, вот только квартира… В крайнем случае оставлю ее Ване. Главное, чтобы он мне развод дал без проблем.

— Дорогой подарок, ничего не скажешь.

— Ване квартира нужнее… Я могу заработать.