Чудо-компасы

И если осенью ты увидишь снегиря, то не говори ему: «Здравствуй, друг! По-моему, мы с тобой встречались летом!» Нет, этот снегирь прибыл с севера, а твой знакомый уже где-то южнее.

Благодаря кольцеванию люди узнали, что многие птицы — скажем, соколы — сохраняют супружескую верность всю жизнь, и сокол возвращается весной с той же самой соколихой, с какой улетел осенью, если, конечно, с ними ничего плохого не приключилось в дальних странах.

А вот ласточки, оказалось, народ легкомысленный — каждый год новая подруга жизни.

Очень удивили людей пингвины.

Ученые наловили пингвинов, пометили их и переправили на самолетах за тысячи километров от дома. А там пустили: куда вы зашагаете, пингвины?

Пингвины прекрасные пловцы, но летать, увы, давно разучились. Ходить же по-настоящему еще не научились. Да и не так-то просто ходить на перепончатых лапах, приспособленных больше для плавания, чем для ходьбы.

Высадившись из самолетов, пингвины посмотрели туда, посмотрели сюда и затопали, смешно ковыляя, прямо к себе на родину.

Несколько месяцев брели по антарктическим снегам пингвины, где переваливаясь с одной лапы на другую, где скользя по горным склонам на животе, как на санях. И хотя по пути не было ни одного знакомого ориентира, пингвины все же добрались до родного гнездовья.

Много неожиданного сообщило кольцевание. Однако не на все вопросы оно дает ответ.

Люди охотятся за гусями и утками, поэтому-то процент возврата колец здесь высок — около двадцати.

Певчих птиц щадят, за ними не охотятся, разве что только в Италии, где их едят. Очень немного колец, надетых на ножки певчих птиц, возвращается к биологам.

И еще один недостаток кольцевания — оно говорит только о моменте и месте выпуска птицы и о моменте и месте поимки. А куда летала птица все это время? С какой скоростью? Какими маршрутами? И конечно, оно не поясняет то, как птицы находят дорогу.

Вот если бы стать маленьким-маленьким, как Нильс из сказки, да оседлать бы какого-нибудь гуся, да полететь бы с ним в Африку, да затесаться бы в компанию чижей, сорок или удодов, да проследить их пути. Ради этого и с крачками можно было бы пропутешествовать от полюса к полюсу, хотя, конечно, летать с крачками не очень-то заманчиво. Не всякий так любит холод, как крачки.

Нет, все это пустые, не научные мечты.

Лучше бы поразмышлять как следует над последними достижениями науки и техники да изобрести какой-нибудь новый способ, который позволил бы следить за полетом птиц, не выходя из помещения…

И такие способы были найдены. Один подсказали «летучие ангелы».

Исчадия ада — летучие мыши

 Чтобы понять, что такое «летучие ангелы», надо поближе познакомиться с летучими мышами, тем более что они всегда удивляли людей своими таинственными способностями и прежде всего умением летать в пещерной темноте, не натыкаясь на предметы.

Таинственные существа эти летучие мыши. И именно из-за этой таинственности люди долго считали их исчадиями ада, пособниками дьявола, и когда рисовали ведьм и колдуний, то рядом обязательно пририсовывали пару летучих мышей — нетопырей и их товарищей, любящих темноту, — сов и чертей.

Считать же летучих мышей исчадиями ада у людей были все основания.

Во-первых, божьи твари любят день, а нетопыри — ночь, когда строит свои козни враг рода человеческого — сатана.

И кто они — мыши? Но разве мыши летают? Птицы? Но тогда почему они не вьют гнезд? Все птицы славят в своих песнопениях творца небесного, а кого славят в своей пещерной темноте эти странные создания, как не сатану?

И чем они питаются, если не человеческой кровью? Навеет на человека сон своими нетопырьими крыльями, вопьется в главную жилу и пьет. пьет. Человек же не просыпается, потому что убаюкан.

А еще люди говорили — да и теперь иногда говорят, — что-де летучая мышь нарочно запутывается в пушистых волосах, чтобы вцепиться и насосаться крови. Ну, а  если ранки  при этом не видно, так ведь пособники дьявола и не на такое горазды.

А еще летучих мышей считали орудиями дьявола и потому, что они летают бесшумно. Птица летит — слышен свист крыльев. Ангел летит — слышно ангельское дуновение. Ну, а когда летит дьявол или его пособники, то ничего не слышно. Бесшумно же они летают, чтобы легче было ловить грешные души в дьявольские тенета.

И, может, человек не причислял бы так долго летучих мышей к дьявольскому сонму, если бы раньше разгадал их способность видеть в темноте.

Разгадать их, однако, раньше он не мог, потому что привык человек мерять все на свою колодку.

Посмотрит человек в лупу на насекомое и скажет с ученым видом: «Не вижу я у него органа обоняния! Я определяю запахи носом. Мой пес определяет запахи носом, а где, скажите на милость, нос у этой уродины? Гладкое место там, где должен быть нос, совсем как у гоголевского персонажа майора Ковалева. Не может ваша таракашка ощущать запахи!»