Чудо любви. Истории о Ним Кароли Бабе

Трудно отделить Махараджи и его учение от той среды, в которой я с ним общался. Для меня его форма — в самом широком смысле — это и Индия, и прекрасные горы Кумайон, и река Ганга, это и его преданные, и их мягкость, и их склонность к горячим спорам, это его храмы и его фотографии. Его учение — это и любовь к Матери-Земле, которую я впервые ощутил в индийских деревнях, и моя дизентерия, и всяческие трудности с визой, и священные коровы, и поездки на рикше, и кишащие народом базары, и прогулки в тумане джунглей. И все же, хотя драма пребывания рядом с ним разыгрывалась на колоритной сцене Индии, ценность декораций заключалась в том, что они служили лишь резервуаром переживаний, посредством которых учение могло быть передано. Сам он не выглядел классическим индуистом, он казался человеком Востока не более, чем человеком Запада. Хотя мы и встречали его в индуистских храмах, он не казался индуистом в большей степени, чем буддистом или христианином.

Он использовал абсолютно все факторы нашей жизни — одежду, пищу, сон; страхи, сомнения, устремления; семью, брак; болезни, рождения и смерти — для того, чтобы обучать нас тому, как жить в духе. Посредством этого он запускал процесс, с помощью которого мы могли продолжать учиться на собственном жизненном опыте даже тогда, когда его нет рядом. Это объясняет, по крайней мере частично, тот факт, что мы все продолжали получать его учение и после его смерти.

Я надеюсь, что, работая с этими историями, вы сможете настроить своё восприятие таким образом, чтобы познакомиться с Махараджи ближе и начать диалог с ним через призму событий своей повседневной жизни. Такой проходящий в собственном сердце от мгновения к мгновению диалог представляет собой замечательную форму алхимии, направленную на превращение материи в дух посредством любви.

Я общался с Махараджи как раз таким образом. И я всё никак не начну свой рассказ...

Рам Дасс

Сокуэл, Калифорния, март 1979 г.

Мгновение с возлюбленным и река меняет своё направление.

«...Пчелы прилетают»

Когда цветок раскрывается, пчелы прилетают без приглашения.

—  Рамакришна

Мы оказались у стоп Махараджи, движимые жаждой живого духа и притянутые его светом. Мы прибыли из Европы и Великобритании, Соединённых Штатов и Канады, Австралии и Южной Америки. Как сказал о своих спутниках в книге «Путешествие на Восток» Герман Гессе, у каждого была своя личная, особая причина предпринять это путешествие, но у всех была и одна общая цель. Мы прибыли каждый со своей индивидуальной степенью цинизма и веры, открытости или закрытости сердца, чувственности или аскетизма, интеллектуального высокомерия или смирения. Махараджи реагировал на каждого так же индивидуально: то жёстко, то мягко; то игнорируя или прогоняя нас, то уделяя максимум внимания; то читая наши мысли и чувства, то становясь невосприимчивым. Он делал всё необходимое, для того чтобы успокоить ум и открыть сердце и чтобы утолить ту жажду, которая толкала нас всех к нему.

Я путешествовал по Индии с молодым приятелем с Запада. На «лэндровере», который я одолжил у одного из своих друзей, мы подъехали к горам, чтобы найти гуру моего спутника, которому нужна была помощь в продлении визы. Я был в плохом настроении, перекурив гашиша, мне казалось, что я нахожусь в Индии уже «слишком долго», и вообще у меня не было никакого желания встречаться с каким бы то ни было «гуру».

[Последующий текст взят из книги «Будь здесь и сейчас».] Мы остановились у этого храма, и он спросил, где можно отыскать гуру. Индусы, собравшиеся вокруг машины, показали на расположенную неподалёку небольшую гору. Через мгновение, выскочив из машины, он уже взбегал на нёс. Они все следовали за ним и, казалось, были в восторге от возможности увидеть гуру. Я также вышел из машины.