Чудо-моргушник в Некитае

доказательств, говорю, полный вагон, но я не такой дурак, чтобы при себе их носить. Они, говорю, в надежном сейфе швейцарского банка, во как! А с собой у меня, говорю, только список заговорщиков - ну, и зачитал им лист участников чемпионата и состав жюри! А вот еще, говорю - взял газету, там, значит, светская хроника, кто приехал на венчание датского принца - так я и их зачитал! Ну, они головой крутят - не верят. А я им: а вы знаете, что аббат-то Крюшон недавно германскую резидентуру накрыл у нас в Некитае? Вы хоть знаете, что там херр Бисмарк вытворял? Выдаивал из молодых ребят сперму да загонял её в Европе за хорошие деньги! На промышленный уровень все было поставлено, во как! И все шито-крыто было, пока церковь не вмешалась. А про это-то дело как раз недавно прошла информация - все газеты писали. Ну, тут поднялся местный служебник некитайский и подтвердил: я, говорит, про нашего императора не знаю, жидомасон он или Конан Хисазул, его в нашей картотеке нету, а вот насчет Бисмарка все верно: мы его с поличным накрыли при сдаче спермы! И это, говорит, точно, что нам крепко аббат Крюшон помог - так что гордись партнером-то своим, граф!

Ну, а меня тут же в зале и взяли. Подошли и лепят: вы, Гу Жуй, хоть и всемирный ветрогонщик, а мы вас арестуем. - За что? Они мне: этого мы пока и сами не знаем. Позже прояснится. Если ты про императора правду сказал, что он ханорик и фармазон, то за измену Родине - разве можно тайны государства прессе открывать? А ежели ты набздел все, то мы тебя за клевету арестовали. Следствие покажет.

- Ну, и что теперь? Небось, не шибко приятно в тюряге?

- А че неприятно? - удивился Гу Жуй. - Я тут как в санатории. Они хотели меня под подписку выпустить, а я отказался - романтики больше! В клетке возят, стражники тут же, народ ахает, жалеет. Считай, народный герой!

- Ну, а следствие что?

- А что следствие? Они мне: где секретные документы, про которые вы говорили? Я им: в таком-то банке в таком-то сейфе, счет такой-то, шифр такой-то.

Теперь удивился граф:

- Что же, эти документы и впрямь существуют?

Гу Жуй расхохотался:

- Да конечно же, набздел! И про номер, шифр - то же самое.

- Но ведь это обнаружится? Что же тогда?

- Ну и что тогда - уже вернулись, сказали, нет ни такого банка, ни такого сейфа. А я им опять: ой, говорю, я перепутал! Другой номер и банк другой! А когда и этот банк проверят, я им опять набздю что-нибудь. И буду сидеть тут! И опять набздю! - закончил победоносно безумный Гу Жуй, гордо оглядываясь по сторонам. - Так и помру в тюряге! А все равно буду бздеть! Эй, охрана - берите меня в клетку - я государственную тайну разглашаю!

Ветрогонщика увели. Посмеявшись над незадачливым бздежником, граф Артуа вышел из пивнушки и продолжил свою прогулку по вечернему Амстердаму. Чиновники, приданные Артуа в качестве почетного эскорта, знакомили его с достопримечательностями этой некитайской провинции.

- Обратите внимание, граф, - показали ему каменную стелу, - вот эта стела воздвигнута в честь первооткрытия мирового чемпионата по ветрогонкам.

- Да что вы говорите? - удивился Артуа. - Я и не знал, что первый чемпионат проводился у вас.

- Ну, как же! - с гордостью похвалился длинноносый чиновник с острым взглядом маленьких глазок. - У нас все это и зародилось, у нас и все чемипонаты проходили до недавнего времени. Это уж последние десять лет мы согласились чередовать - один год у нас, другой - ещё где-нибудь. Да и то это исключительно для популяризации нашего национального вида спорта.

- Что вы говорите? А почему же именно у жителей Амстердама ветрогонки стали национальным спортом?

- О, граф, это особенность нашего некитайского Амстердама, - отвечал длинноносый. - Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Мы ведь тут все, можно сказать, отродясь ветрогонщики.

- Неужели?

- Не сомневайтесь, ваше сиятельство! Первые пердуны и бздежники. Во-первых, местность такая, а во-вторых, мы постное масло из рыбьего жира делаем и на нем редьку жарим. А это уж всегда к ветрогонкам ведет. Несколько веков маялись, от соседей таились, а все равно все нас дразнили. Хорошо, принесло к нам, наконец, одного просветленного царя откуда-то из благословенной Гипербореи. Он хотел летучий голландец у нас на верфи построить, ну, приехал, а дамы все по домам прячутся - стесняются. А ему надо. Он со злости за топор схватился, давай бревна тесать. Слышит - все вокруг пу-пу да пу-пу. - Че это с вами? - Ну, ему объяснили. Он посмеялся и говорит: А давайте, - сказал этот святой человек, - а давайте-ка лучше посоревнуемся: кто кого перебздит. Если я вас, то пущай ваши дамочки ко мне ходить станут. Ну, дамочки стали ходить - выиграл. А наши-то подумали, подумали и решили: а ну-ка, сделаем ветрогонки нашим национальным видом спорта! Чем глаза прятать от всяких надменных гаагцев, мы лучше обратим нашу слабость в нашу силу. И - чемпионаты проводить стали. Так вот оно и началось.