Чудо-моргушник в Некитае

Крючкотвор-дознаватель снова порылся в бумагах и задал другой вопрос:

- Вы подтверждаете, что распорядились ввести принудительную уринотерапию в рамках медицинской программы для населения Некитая?

- Это делалось по настоянию министерства здравоохранения в целях оздоровления национального духа, - заявил император.

Получив отлуп и по этому пункту, следователь опять углубился в бумаги, после чего задал новый каверзный вопрос:

- Скажите, подследственный, когда вы в последний раз состояли в интимной близости с императрицей?

- А я... - император задумался. Вопрос был не из простых. Он честно пытался вспомнить, не смог и решил отвечать как есть. - А я сам не помню когда.

- То есть вы признаете, что в течение продолжительного времени не исполняли свои супружеские обязанности? - с прежним кляузным лицом спросил следователь.

- Да куда мне их исполнять, - невесело улыбнулся император. Импотенция же у меня.

- Это - отягчающее обстоятельство, - строго заметил следователь. - За дезэрекцию придется отвечать по закону.

Император похолодел. Вот на чем попался! У него вдруг пересохло во рту.

- Да когда ж мне было исполнять-то их, интимные-то обязанности севшим голосом начал он оправдываться. - То ей нельзя из-за Ахмеда, другую ночь - граф с визитом... Вы думаете, мне приятно было? Я по её сильным просьбам...

- Подпишите показания, - оборвал речь государя кляузный следователь.

Император посмотрел на бумагу - все буквы плыли перед глазами. Не глядя он подмахнул протокол допроса, поднялся и ничего не видя перед собой пошел перед конвоиром. "Попался!" - колотилось его сердце.

Как оказалось, ему отвели камеру-одиночку. Император бухнулся на топчан, закрыл лицо рукой и заплакал. В каком-то тяжелом полузабытьи он вдруг услышал чьи-то голоса:

- Это и есть пойманный преступник? - спрашивала какая-то дама, императору даже показалось, что он узнал голос Зузу, фрейлины его супруги.

- Он самый. Видите, лежит и не встает. Не может!

- А сколько ему дадут за импотенцию? - поинтересовалась другая дама.

- По полной программе, - ворчливо отвечал кто-то. - На суде скажут.

- Таких пожизненно надо! - прозвучал возмущенный голос Зузу. - Чтоб не обманывали несчастных женщин. А то с виду мужчина как мужчина, его позовешь, бутылку поставишь, а он - не может.

- Да на феллляцию таких! - гневно добавил чей-то знакомый, уже мужской голос. - Свистеть не умеют, подкоп рыть не умеют, на стреме стоять не могут... Что могут?

- Ла, гофмаршал, не бухти, - отвечал тому мужской голос. - У меня к Лысому базар.

И вслед за тем императору вдруг показалось во сне, что над его топчаном склоняется Фубрик и заносит руку с целью влепить моргушник. Его сердце радостно встрепенулось, и государь открыл глаза.

- Уйа-уйа-уйа! - застонал он тотчас и схватился за лоб - моргушник ему не пригрезился. - Фули ты, Фубрик, в натуре, больно же!

- Лысый, ты зачем с повинной явился, додик? - строго спросил Фубрик, присев на край топчана.

- Да это... замели меня, ну, я и чистосердечно...

- Лысый, а ты про семью Або слыхал, как они за свое имя отвечали? задал вор-наставник новый вопрос, сопроводив его новым моргушником.

- А я... абы как, дак... - забормотал было император под пронзительным взором своего блатного друга и сдался: - Не, Фубрик, ни хрена не слышал, в натуре!

Фубрик цыкнул сквозь зубы.

- То-то и оно, Лысый, что ни хрена ты нашего закона не знаешь! У воров так: сам погибай, а кента не сдавай! Ла, слушай, Лысый.

АБО НЕ МЕНТЫ

В одном городе жила семья Або. Они были великими мастерами поездухи. Так их называли потому, что Або часто ездили в поездах и следили за порядком на транспорте. Если они видели, что вещи лежат без присмотра, то уносили их и хранили в надежном месте. Главный министр транспорта очень ценил работу Або и всегда ставил в пример на оперативках. Когда надо было найти чьи-то вещи, то он посылал к Або и те за умеренное вознаграждение выдавали потерянное, а если вещи никто не спрашивал, то Або делили все честно поровну и никогда не обманывали. У них был большой авторитет в известных кругах, и все воры их очень уважали.

Но один ментовский начальник все время копал под мастеров поездухи, потому что Або не платили налоги. Да и вообще они ему не нравились, но он никак не мог их поймать. И тогда подлый милиционер нарочно пустил слух, что Або стукачи и работают на ментов. Среди воров в законе случилось два провала, и все стали думать на семью Або.

Тогда собрался большой сходняк, и Або позвали на толковище. Все воры возмущались и никак не могли понять, что происходит. "Как могло случиться, чтобы такая заслуженная воровская семья вдруг перебежала к ментам? Что заставило их решиться на такой отчаянный шаг?" - недоумевали авторитеты. И тогда поднялся глава семьи Або, весь побледнел и сказал: "Я вам докажу, что Або - не менты".