Чудо-оружие Российской империи

Говоря о клиперах, следует сказать и несколько слов о строительстве других судов. Переоборудование в 1854–1856 гг. четырех парусных кораблей в паровые, а также постройка пяти винтовых кораблей (81–135 пушек), ничем не отличавшихся, кроме машин, от обычных парусных кораблей, себя явно не оправдали. Из их числа лишь корабль «Выборг» в 1856 г. и «Ретвизан» в 1858 г. совершили по одному плаванию в Средиземное море, а остальное время все эти 9 никому не нужных громадин находились на Балтике, не годные ни к бою с вражеским броненосцем, ни к крейсерским операциям.

Патологическая боязнь британского флота у Александра II и у «железного канцлера» Горчакова привела к тому, что большая часть бюджета Морского ведомства шла не на крейсерские суда, которые были реальным средством сдерживания потенциального агрессора, а на броненосные суда береговой обороны. С 1863 г. по 1868 г. в строй были введены 3 плавучие батареи, 11 однобашенных лодок (мониторов), 2 двухбашенные лодки и 5 башенных фрегатов.

Вся эта армада не могла выходить в открытое море и всю свою долгую службу (последние башенные фрегаты сданы к порту в 1906–1907 гг.) не выходила из Финского залива. Да и плавание в заливе было для этих судов небезопасно, о чем свидетельствует гибель двухбашенного монитора «Русалка» 7 сентября 1893 г. на переходе из Ревеля в Гельсингфорс.

Фактически все эти броненосные суда рассматривались Морским и Военным ведомствами как плавучие форты, которые должны были сражаться у Кронштадта на минно-артиллерийской позиции. Причем, даже заранее были намечены места у кронштадтских фортов для каждого броненосца.

Безусловно, столице Российской империи была нужна надежная защита с моря, но тут наши министры явно переборщили. И половины средств, затраченных на броненосцы береговой обороны и кронштадтские форты «за глаза» бы хватило, чтобы навеки отбить у англичан охоту соваться в Финский залив. И, замечу, что если английские лорды периодически грозили России войной и даже устраивали в Портсмуте смотры «балтийской эскадры» с очередным явлением народу королевы Виктории, то реальная атака Кронштадта в 1863–1907 гг. ни разу в британском Адмиралтействе не рассматривалась.

Все же к 1877 г., то есть к началу русско-турецкой войны Россия обладала и довольно приемлемыми крейсерскими силами. Непосредственно перед войной в Атлантическом океане и частично в Средиземном море находилась крейсерская эскадра контр-адмирала Бутакова 2-го. В ее состав входили броненосный фрегат «Петропавловск» (20o— 8-дюймовых и 1o— 6-дюймовая пушка), фрегат «Светлана» (6o— 8-дюймовых и 6o— 6-дюймовых пушек), корветы «Богатырь» и «Аскольд» (по 8o— 6-дюймовых и по 4o— 4-фунтовых пушки на каждом) и клипер «Крейсер» (3o— 6-дюймовых и 4o— 4-дюймовых пушки).

На Тихом океане находился отряд контр-адмирала Пузи-на в составе корвета «Баян», клиперов «Всадник», «Гайдамак», «Абрек» и четырех транспортов. Всего 38 орудийo— 6-дюймовых, 9- и 4-фунтовых. На всех кораблях, находившихся в плавании, были установлены новые пушки образца 1867 г.

На Балтике находились два броненосных фрегата «Князь Пожарский» и «Севастополь», один фрегат, семь корветов и семь клиперов. В высокой степени готовности были достраивающиеся на плаву броненосные фрегаты «Минин» и «Генерал-Адмирал».

Этих сил вполне бы хватило для крейсерской войны как в Атлантике, так и в Средиземном море. Хотя «Петропавловск» и «Светлана» были в состоянии потягаться с любым турецким броненосцем, за исключением, возможно, «Мессудие», но нужды искать встречи с боевыми кораблями султана не было. Достаточно было крейсерскими действиями парализовать как внешнюю, так и внутреннюю торговлю Турции. Бомбардировка с моря турецких городов на Средиземном море вызвала бы панику в Турции и восстания угнетенных народов, например, греков на Кипре, арабов в Аравии и т. п. В этом случае русские крейсера могли бы доставлять оружие повстанцам и при необходимости поддерживать их огнем.

Надо ли говорить, что Тихоокеанский отряд контр-адмирала Пузина мог наделать много шума на берегах Красного моря и Персидского залива.

Офицеры и матросы эскадр рвались в бой. 6 апреля 1877 г. из порта Антверпен в Турцию вышел бельгийский пароход «Fanny David» с грузом крупповских орудий. Фрегат «Петропавловск» был готов перехватить пароход с военной контрабандой, но Морское ведомство прислало срочную телеграмму «О неудобстве подобного образа действий».

А 29 апреля последовал приказ всем кораблям из Атлантики и Средиземного моря возвращаться в Кронштадт.

Генерал-адмирал великий князь Константин Николаевич, уже не заикаясь о Средиземном море, попросил разрешение у Александра II послать пару крейсеров в Атлантику в район Бреста. Ему ответил управляющий Морским министерством: «Государь не согласен на Ваше предложение, он опасается, чтобы оно не создало неприятностей и столкновений с англичанами по близкому соседству с Брестом».