Чудо-оружие Российской империи

«В 1902 г., заведуя бассейном, сижу я раз в своем кабинете и что-то читаю. Докладывают, что меня желает видеть капитан 2-го ранга Колбасьев.[83]

— Проси.

Входит в мой кабинет:

— Я к вам с приказанием от начальника Главного морского штаба.

Я встал.

— Начальник штаба приказал поместить в бассейн мою подводную лодку, держать ее совершенно секретно. Сколько постов часовых вам надо?

— Женька, перестань ломать дурака; никаких постов мне не надо, поставлю твою лодку вдоль стены, устрою кругом нее забор из теса, сверху закрою брезентом, скажи, что тебе надо…

— Видишь ли, моя лодка особенная, разборная, из шести отсеков, каждый из которых в отдельности можно грузить на верблюда и перевезти в Персидский залив, там собрать; все эти совершенно секретно.

Привез он свою посудину из шести отсеков, длиною метра по два. Поместил я его лодку в бассейн, зашил ее кругом досками. Спрашивает он меня как-то:

— Как ты думаешь, выдержит эта лодка погружение на 100 футов?

— Нет, не выдержит.

— А сколько выдержит?

— Футов шесть.

— Что же надо делать, чтобы выдержала хоть 60 футов?

— Надо подкреплять.

Стал он ее подкреплять и надоедать мне и Бубнову с расчетами подкрепления. Тогда я ему говорю:

— Бозьми бумагу и запиши, как рассчитывать балку, стойку, распорку и пр. Теперь считай сам, ни к кому не приставай.

Стал он сам считать.

— Я должен тебя предупредить, через неделю в воскресенье приедет в бассейн отец Иоанн Кронштадтский святить лодку. Отслужит молебен, назовет ее „Матрос Кошка“. Надень вицмундир, приедет Дубасов, разное начальство, скажи служащим, что могут быть на молебне, но должны надеть праздничное платье.

— Что же, святи лодку: по Ньютону, вездесущие божие сопротивления движению тел не оказывают.

Через неделю приехал отец Иоанн, отслужил молебен, освятил лодку, освятил воду в бассейне, было всякое начальство.

Подсчитал Колбасьев подкрепление на 60 футов. Оказалось, что лодка тонет; решил он обшить ее слоем пробки толщиною фута в два. Стал вырабатывать пробку, склеивая ее из множества слоев особым клеем.

— Ведь знаешь, эта пробка представит броню. Я стану за половиной отсека◦— стреляй в меня из винтовки.

— Хоть ты и дурак, но я в каторгу идти не хочу. Пойдем рядом в научно-техническую лабораторию, поставим твой отсек, за ним 2-дюймовую доску и будем стрелять. Я говорю, что пуля пробьет пробку, стальную обшивку и доску. Давай держать пари: если пробьет, то ты поставишь к завтраку шесть дюжин твоих устриц, три бутылки белого. Если не пробьет, — плачу я.

— Идет.

Пуля пробила пробку, сталь, доску, и увидел Колбасьев, что пробка◦— не броня».[84]