Чудо Спинозы. Философия, которая озаряет нашу жизнь

С тех пор как Барух забросил занятия по изучению Талмуда и все реже бывал в синагоге, его отношения с еврейской общиной не переставали ухудшаться. Пьер Бейль писал, что члены руководства общины даже предложили Спинозе установить ежегодную выплату, в обмен на которую тот должен был придерживаться обрядов и помалкивать о своих философских идеях. И добавляет, что Спиноза отказался, потому что «не мог поступить столь лицемерно» [23]. Колерус подтверждает эти факты и добавляет, что, по словам друзей Спинозы, у которых философ провел последние годы своей жизни, он отказался от денежной пенсии, доходящей до 1000 флоринов в год, предпочтя бедность лжи. Те же друзья, Ван дер Спики, по словам Колеруса, вспоминают якобы о покушении на жизнь Спинозы: «…однажды вечером <…> он заметил невдалеке от себя какого-то человека с кинжалом в руке; это заставило его вовремя остеречься и уклониться, так что удар скользнул только по его одежде. На память об этом событии Спиноза сохранял полукафтанье, пронзенное кинжалом злоумышленника» [24] [1].

После этого покушения Спиноза выбрал себе девиз Caute («осторожно» на латинском языке). Впоследствии из осторожности он отказался от публикации многих своих трудов или опубликовал их под псевдонимом. Через короткое время после этого нападения члены руководства общины, не придя ни к какому соглашению с философом, приняли окончательное решение наложить на Спинозу херем [25]. 27 июля 1656 года в синагоге Амстердама прошла торжественная церемония «отлучения» Баруха Спинозы, которому на тот момент было 23 года. Текст херема найден весь целиком:

«По произволению Ангелов и приговору Святых мы отлучаем, отделяем и предаем осуждению и проклятию Баруха д’Эспинозу, с согласия Синагогального трибунала и всей этой Святой Общины, перед священными книгами Торы с шестьюстами тринадцатью предписаниями, в них написанными, – тому проклятию, которым Иисус Навин проклял Иерихон, которое Элиса изрек над отроками и всем тем проклятиям, которые написаны в Книге Законов. Да будет он проклят и днем и ночью; да будет проклят, когда ложится и когда встает; да будет проклят и при выходе и при входе. Да не простит ему Адонай, да разразится Его гнев и Его мщение над человеком сим, и да тяготят над ним все проклятия, написанные в Книге Законов. Да сотрет Адонай имя его под небом и да предаст его злу, отделив от всех колен Израилевых со всеми небесными проклятиями, написанными в Книге Законов. Вы же, твердо держащиеся Адоная, вашего Бога, все вы ныне да здравствуете! Предупреждаем вас, что никто не должен говорить с ним ни устно, ни письменно, ни оказывать ему какую-либо услугу, ни проживать с ним под одной кровлей, ни стоять от него ближе, чем на четыре локтя, ни читать ничего, им составленного или написанного» [26] [2].

Тексту херема предшествует объяснение причин отлучения молодого человека, в котором совет общины объясняет наложение херема на Спинозу тем, что тот исповедовал и преподавал «ужасную ересь», совершал «ужасные поступки», а также отказался свернуть с «дурного пути». Историки теряются в догадках, какие именно поступки и ереси имеют в виду члены совета еврейской общины. Первая часть возможного ответа приходит к нам из свидетельства испанской инквизиции, в котором два испанца утверждают, что в конце 1658 года видели Спинозу и его друга Хуана де Прадо (в феврале того года на него тоже наложили херем, но менее строгий). Мужчины якобы вели с испанцами разговоры о том, что Бог существует только в философском смысле этого слова, что закон Моисея ложен и что они не верят в бессмертие души. Этих утверждений, кстати, очень близких к идеям, которые Спиноза позже представит в своем «Богословско-политическом трактате», более чем достаточно, чтобы объяснить суровое решение совета общины. Американский историк и философ Стивен Надлер высказал гипотезу, имеющую отношение скорее к политике, но тоже логично объясняющую решение о наложении херема. Знатные евреи Амстердама были близко связаны с самыми консервативными религиозными и политическими авторитетами государства: кальвинистами и представителями Оранской династии, которые конфликтовали с республиканской и либеральной партией Яна де Витта. Антирелигиозные и прореспубликанские взгляды одного из членов общины – Спинозы – могли ослабить ее положение и лишить общину возможных покровителей. Усугубил ситуацию и отказ Спинозы отречься от своей «ереси» и молчать о своих либеральных идеях – от такого человека общине было необходимо отмежеваться публично. Чтобы оправдаться, философ начал работу над защитительной речью, но этот текст так и остался ненайденным. Вполне возможно, что именно он лег в основу «Богословско-политического трактата».