Чудо-Женщина. Вестница войны

– Ладно, – сказала Алия, покусывая нижнюю губу. – В банк нам нельзя, потому что нам нечем подтвердить свою личность. А теперь ты говоришь, что мне нельзя домой или в офис «Кералис», потому что все считают меня мертвой.

– И пусть продолжают считать.

– Хорошо. Выходит, я дома, но, если действовать по-твоему, положение у меня все такое же незавидное.

В ее голосе звучали раздражение и усталость. Диана помолчала. Она знала, что просит от Алии многого, но выбора у нее не было. Ставки слишком высоки. Им обеим нельзя отступать.

– После всего, что ты видела, – сказала она, – после всего, что мы пережили, ты можешь довериться мне хоть немного и позволить защитить тебя от беды?

Алия с глубокой задумчивостью на лице коснулась браслета на левом запястье Дианы. Возможно, вспоминала, что случилось в Арсенале?

– Может быть, – наконец сказала она. – По крайней мере теперь у Джейсона будет настоящий повод для паранойи. – Она резко вскинула голову. – Точно!

– Что?

Алия вскочила со скамейки.

– Я знаю, что делать. И теперь, раз уж я точно знаю, что не умру в ближайшее время, я страшно хочу есть.

– Но ты сказала, что у нас нет денег. У нас есть что-то на обмен?

– Нет, но я знаю одно место, где удостоверение личности не требуется.

– Хорошо. – Сейчас Диане ничего не оставалось, как следовать за Алией. Ей нужно освоиться, собраться с духом. – Хорошо, что мы отсюда уходим. Запах в этой части города просто невыносим.

Алия прикусила губу.

– Да, эта часть города. Поверить не могу, что плавала в Гудзоне, а теперь собираюсь босиком идти в метро. Я точно умру от какой-нибудь заразы. Идем, – сказала она и протянула Диане руку. – Теперь ты на моем острове. Прокатимся на поезде.

Диана читала о поездах. Она знала о метрополитенах под землей, о поездах-экспрессах и паровых двигателях: мать хотела, чтобы она имела какое-то представление об изменчивом мире смертных. Но одно дело – смутные образы, которые остались в голове после долгих часов, проведенных в Эфезеуме за книгами, и совсем другое – настоящий поезд, который с визгом несется по темным тоннелям нью-йоркского метро.

Вслед за Алией она перешла улицу и направилась прочь от парка мимо бронзовой статуи быка и двух вооруженных мужчин в камуфляже, стоявших наверху длинной лестницы и окинувших их скучающим взглядом.

– Странно, – пробормотала Алия. – Может, какое-то предупреждение о заложенной бомбе…

Они спустились в самые недра города и оказались в большом облицованном плиткой зале, выходящем на платформу. Они перепрыгнули через барьер, проскользнули в металлические двери поезда и под демонический грохот и визг устроились на пластиковых сиденьях, залитых неестественно ярким светом.

На каждой станции металлические двери открывались, и внутрь врывался приятный запах платформы, а с ним в поезд заходили все новые люди. «Поток из пригорода», – объяснила Алия.

Диана мало что понимала. Люди были самые разные – разного роста, цвета, формы, в костюмах из дорогой ткани и кое-как пошитой одежде. Диана обратила внимание, что Алия прячет босые ноги под сиденьем, видимо, не желая привлекать к ним внимания.

Диана и Алия поймали на себе несколько взглядов, но в основном люди не отрывали глаз от маленьких коробочек, которые они сжимали в руках, словно талисманы. Некоторые просто смотрели в пустоту невидящими глазами.

– Что с ними такое? – прошептала Диана.

– Все нормально. Это просто метро, – пояснила Алия. – Если первое правило Нью-Йорка – не плавать в Гудзоне, то второе – не встречаться взглядом с попутчиками в метро.

– Но почему?

– Потому что кто-нибудь может с тобой заговорить.

– Неужели это так плохо?

Перспектива пообщаться с таким количеством новых людей будоражила воображение.

– Может, и нет, но это Нью-Йорк. Всякое может случиться. Видишь вон ту женщину? – Алия едва заметно кивнула на пожилую даму с аккуратной укладкой и большой сумкой из красной кожи на коленях. – На вид вполне нормальная, ну, может, немного нервная. Но почем тебе знать, вдруг у нее в сумке отрезанная голова?

Диана распахнула глаза.

– Такое часто бывает?

– Да нет же, не часто. Скорее всего у нее там куча скомканных бумажных платков и пачка фотографий с внуками, которые ей не терпится тебе показать. Что немногим лучше.

Диана задумалась.

– Среди приматов прямой зрительный контакт иногда расценивается как признак агрессии.

– Вот именно.

Диана старалась не разглядывать людей совсем уж откровенно, но пользовалась пустыми взглядами и занятостью других пассажиров, чтобы изучить их, особенно мужчин. Она видела их на картинках и фотографиях, но в реальности они оказались куда разнообразнее, чем она себе представляла: большие, маленькие, полные, худощавые, с мягкими подбородками и твердо очерченными челюстями, кудрявыми волосами и лысыми, как дыни, головами.

– Извините, – сказал молодой человек перед ними, поворачиваясь к грузному бородатому пассажиру у себя за спиной. – Не могли бы вы?..

– Чего? – Бородач выпятил грудь.

Парень шагнул к нему ближе.

– Вы мне в затылок дышите. Может, подвинетесь?

Бородач упер ему палец в грудь.

– А может, не будем нарываться, а?

Алия закатила глаза.