Чудо-Женщина. Вестница войны

– Дорогие соучастники, можете свободно перемещаться по салону. Горизонт чист.

Алия, дрожа, перевела дыхание, и Джейсон слегка пожал ее руку.

Тео отстегнул ремень безопасности и доковылял до мини-бара у диванов. Самолет летел гладко, но Алия не могла осуждать его за нетвердую походку.

– Ты что, уже начинаешь пить? – спросила Ним. Ее лицо было бледным и заплаканным.

– Нет. Я продолжаю пить.

– Тео, – предостерегающе сказал Джейсон.

– Почему бы вам не расслабиться? Я просто хочу имбирного эля. Мой желудок плохо переносит перелеты, а смертельная опасность пищеварению отнюдь не способствует.

Алия хотела рассмеяться, но побоялась, что разрыдается. Теперь, когда адреналин схлынул, она чувствовала шок и усталость, но и благодарность тоже. Тео был жив. Ним была жива. Алия снова обманула смерть. Они выбрались. Может, Диана была права, когда говорила, что им предназначено выжить и добраться до источника.

Алия понимала, что им нужно поговорить, но хотела сперва собраться с мыслями и привести себя в порядок. В самолете был душ, так что она достала маленькую дорожную сумку, лежавшую за вещами Дианы в хвосте самолета, и направилась в уборную, чтобы сбросить свою золотую чешую.

Вода была приятно горячей, но она не стала под ней задерживаться. Она вышла из душа и уставилась на себя в зеркало. Тело было покрыто свежими царапинами и ссадинами, и, разумеется, после всех падений и ударов у нее скоро будут новые синяки. На ногах из-за дурацких туфель Ним вздулись мозоли.

Она взглянула на ворох одежды и почувствовала, как события последнего вечера, последних нескольких дней навалились на нее, но запретила себе паниковать. Уже завтра все закончится.

Алия натянула джинсы, которые упаковала заранее, и старую вылинявшую футболку с двойной спиралью ДНК, которую ей много лет назад подарили в летней научной школе. Она нахмурилась, глядя на свое отражение и припоминая драку, которая вспыхнула в тот год на прощальном пикнике. Она и другие ребята считали произошедшее ужасно смешным. Называли Великим нердовым побоищем. Но когда драчунов разняли и восстановилось некоторое подобие мира, Алия подслушала разговор двух педагогов. Кто-то из персонала чуть не задушил одного из детей, а в столовой случился поджог. Им просто повезло, что пламя не успело распространиться. После случившегося лагерь закрыли.

Тогда это было не более чем яркое событие, впечатления о котором они привезли с собой домой; история, которой Алия поделилась с родителями и Джейсоном. Но теперь она вспомнила выражения лиц родителей после того, как она рассказала им о драке, взгляды, которыми они обменялись. С тех пор они проводили лето в семейных поездках или за городом. В летние лагеря она больше не ездила.

Алия не знала, как поступить с тем, во что превратилось ее чудесное платье, так что просто скатала его в ком и засунула на дно сумки. Узнай об этом Ним, она пришла бы в ужас, но Алия не могла на него смотреть. При мысли о том, какой счастливой и полной надежд она была, когда надела это платье, как представляла, что Тео увидит ее в нем, ее кожа зачесалась от смущения. Теперь все это казалось глупым и опасным. Диана была права: те, кто ее преследует, не знают жалости. У них явно есть возможности, которыми они не замедлят воспользоваться, как сделали это с невинными людьми на корабле в Эгейском море, а теперь и на глазах у цвета нью-йоркского общества.

Алия вытащила из волос изящную золотую цепочку, надела кроссовки и в последний раз взглянула в зеркало. Вестница войны. Перешло ли наследие Елены к ней через отца? Через род Кералисов к Алии? Впрочем, это не имеет значения. Она была не только Вестницей войны, но и дочерью своей матери. Раньше она думала, что ей потребовалось все ее мужество, чтобы покинуть Нью-Йорк и подняться на «Фетиду» без разрешения Джейсона. Как же она ошибалась. Это была лишь жалкая кроха ее мужества. С тех пор она пережила кораблекрушение, шторм и перестрелку – и все еще была жива. Она позаботится о том, чтобы ни одной девочке больше не пришлось жить с этим проклятием. И Алия знала это, потому что помнила, чему ее учила мать. Несмотря на все ее материнские предосторожности, смирение было последним, что она хотела видеть в Алии. «Смотри им в глаза, – говорила она. – Пусть знают, кто ты такая». Когда кто-нибудь спрашивал, откуда она родом. Когда какой-нибудь новый ученик в академии интересовался, учится ли она по спортивной стипендии. «Смотри им в глаза».

А вот другое воспоминание: она сидит дома в родительском кабинете, мама вводит ей под кожу иглу, и шприц наполняется ее кровью. «Просто для анализа», – сказала тогда мама, прижимая к месту укола комочек ваты и целуя Алию в щеку. Теперь Алия смотрела на это воспоминание другими глазами.

Ее родители верили, что наследие Алии способно принести людям пользу, что ужасную силу внутри нее можно обратить во благо. Исполнить эту мечту они не успели, но Алия может по крайней мере позаботиться о том, чтобы миру не пришлось заплатить страшную цену за то, что они решили сохранить ей жизнь.