Чудотворец

Вера перемешала карточки и положила одну на пол, цифрой вниз.

– Все…

Денис повернулся, глянул на карточку, потом на маму.

– Ну, мама?! – возмутился он. – Ты сама не знаешь, что там за цифра!

– Не знаю, извини… Давай во что-нибудь другое сыграем?

– Мы не играем! Папа говорит: надо заниматься три часа в день!

– Вот с папой и занимайся. А мы с тобой порисуем или мультик посмотрим. Ага?

– Папа говорит: заниматься надо каждый день, – упрямо повторяет Денис.

– Ничего страшного не случится, если один день пропустить! – начала сердиться Вера.

– Я не хочу пропускать! А то буду таким же муравьем, как все!

– Кем будешь?

Денис заговорил убежденно, но явно повторяя чужие слова:

– Мама, ты же видишь, сколько вокруг людей: они все одинаковые, как муравьи! А мы с папой особенные! Но если не развивать свой дар – буду просто в этой толпе, такой же, как все!

Вера едва ли не с ужасом посмотрела на сына. Отвернулась, чтобы сын не увидел подступившие слезы, встала и взяла с полки пустой спичечный коробок.

– Пойду, в туалет схожу… Ты пока коробок подвигай.

Она зашла в ванную, закрыла дверь на щеколду и тихо расплакалась. Потом, немного успокоившись, вытерла слезы ладонью и посмотрела на себя в зеркало, висящее над раковиной. Там отразилось лицо женщины, которая приняла важное решение.

* * *

Глубокой ночью Арбенин лежал в постели и никак мог уснуть от нахлынувших воспоминаний.

…Вот на песчаном берегу лесного озера сидят несколько пацанов лет восьми – десяти. Один из мальчишек замер в отдалении, стоя на коленях в траве, с кепкой в руке.

– Ну че, скоро там?

Мальчик стремительно опускает руку, накрыв кепкой сидящую на цветке бабочку, и бежит к остальным.

– Есть!

Среди пацанов на берегу оживление. Все рассаживаются вокруг восьмилетнего Коли Арбенина, кто подшучивает, то подбадривает.

– Все, Колян: улетит – тебе пять чилимов!

– Тихо ты, не мешай, дай человеку настроиться!

– Слышь, Колян, а давай ее обратно – в гусеницу?

– Живая хоть? – спрашивает кто-то паренька, поймавшего бабочку.

Тот осторожно приоткрывает ладонь: бабочка трепыхается, рвется на свободу. Мальчик кладет кепку на песок и улыбается Коле. Смешки и разговоры стихают, а Коля, прищурившись, смотрит на руку. Через какое-то время коротко кивает, и пацан убирает ладонь.

Бабочка резво приподнимается над кепкой и тут же опускается. Еще пару раз вяло взмахивает крыльями, уже не отрываясь от поверхности. Чуть проползает вперед и, наконец, замирает в оцепенении под неотрывным взглядом Коли Арбенина.

– Че, сдохла?!

Все оборачиваются на незнакомый голос и видят, что, пока они наблюдали за бабочкой, к ним подошел приблатненный парень лет четырнадцати.

– Уснула…

– Зыко! – одобряет подросток, отпихивая ногой одного из мальчиков и плюхаясь напротив Коли. – Че еще можешь? Под водой можешь, без воздуха?

Коля настороженно кивает.

– Пять минут сможешь?!

Мальчик косится на приятелей, которые притихли, ожидая развития событий.

– Смогу!

– Ща, зазырим! – парень расплывается в улыбке и снимает с руки большие часы, хвастливо демонстрирует пацанам. – Командирские! Водостойкие!

Застегивает часы на запястье Коли Арбенина.

– Все, заметано! Пять минут засекаем. Раньше вылезешь – будешь брехло и ссыкло!