Чудовищ не бывает

— Где мама? Я хочу поговорить с ней.

Женщина не вернулась в палату — на пороге стояла только Соня. Ее лицо посерело, и выглядела она совсем измотанной. С трудом сев, Алиса оперлась рукой о кровать. На тумбочке стоял наполовину полный пластиковый стаканчик, а на салфетке лежали две таблетки: парацетамол и еще что-то, посильнее. Алиса сунула в рот обе.

— Тебе больно?

Алиса поставила стакан на тумбочку.

— Ты же их видела, — сказала она.

— Кого?

— Тех мужчин. Ты их видела на тропинке. Ты еще сказала, что это туристы.

Да, видела.

— Это они были в фургоне. И если бы Лео не пришел…

— Лео сказал, что, когда он нашел тебя, рядом никого не было. И ты была в крови. Он решил, что ты упала с велосипеда.

Алиса изумленно смотрела на мать.

— Почему он так сказал?

— Алиса, я не знаю.

— Они, наверное, внутрь не заходили. Полицейские. Если бы они вошли в фургон… Там наверняка остались следы… Кровь.

— Кровь?

— Да.

— Чья кровь, Алиса?

— Их.

Соня покачала головой.

— Ты мне не веришь.

— Чему я, по-твоему, должна верить?

— Я не сама себя поранила.

Соня словно хотела возразить. Алиса вглядывалась в лицо матери, в чужие, отстраненные глаза, которые та в конце концов опустила.

— Зачем ты меня сюда привезла? — тихо спросила Алиса. — Зачем?

— А что мне оставалось делать?

— Ты хочешь от меня избавиться. Как избавилась от него.

— Алиса, пожалуйста…

— Ненавижу тебя.

Соня заплакала. Тихо, беззвучно. Она неподвижно стояла перед дочерью.

— Ты прямо как…

— Как он? — перебила ее Алиса.

— Да, в конце… Я тебя не узнаю.

— Я не как он. Просто ты на меня смотришь и не можешь не думать о нем. И о том, что произошло. Ты вообще когда-нибудь видела только меня, так чтобы одновременно не видеть и его тоже?

— Пожалуйста, хватит, — взмолилась Соня.

— Когда я рассказала тебе о своем сне… Что ты подумала?

Соня мотнула головой.

— Значит, с тебя хватит, — проговорила Алиса. — Понятно. Может, вернемся домой?

— Нет, так не пойдет, — возразила Соня. — Тебе сделали рентген лицевых костей, надо дождаться результатов, возможно, там трещины. Диагноз будет известен завтра утром. Сегодня переночуем здесь, в палате. Так что я пойду и предупрежу Юнатана.

— Юнатана?

— Он приехал вместе с нами, сейчас ждет в приемной. Попробуй немного поспать, Алиса.

— А потом что?

Но Соня не слышала или сделала вид, что не слышит, и вышла в коридор. За дверью промелькнула ее тень. Алиса спустила ноги на пол. Таблетки уже подействовали. Теперь она могла пошевелиться. Девушка ухватилась за дверь, пока та не закрылась, и увидела в коридоре их — мать и Этель Алме, психиатра. Судя по всему, та дожидалась Соню за дверью. Приникнув к щели, Алиса услышала их голоса.

— Чтобы выздороветь, ей нужно побольше спать и отдыхать. И поменьше впечатлений.

— Делать такое против ее воли неправильно.

— Иногда самому трудно принять решение. В таких случаях лучше, чтобы решили близкие. Если существует риск, что человек представляет опасность для себя или других.

Лежа в кровати, Алиса слышала, как вернулась Соня и уселась на стул возле двери. Послышалось тихое шуршание, словно она принялась листать журнал. Потом шуршание стихло.

Видимо, Алиса заснула, и Соня тоже. Девушке приснился черный пейзаж. Приснилось, будто она оживляет его. Там, где она проходила, появлялись растения: маленькие ростки, водоросли, большие деревья с изогнутыми ветвями без коры — все это вылезало из земли вокруг нее. Она шагала по черной земле до острова с красными скалами и белым маяком. А море за ее спиной наполнялось водой. Там, внутри, время остановилось — в комнате, где он лежал. Его кровь — за ее. Его жизнь — за ее. Девочка и он. Они собирались уезжать. Собирались сесть в лодку и плыть домой. Он греб к берегу, за деревьями блестело море.

Соня сидела свесив голову на грудь и привалившись к стене. На коленях у нее лежал журнал. Алиса неслышно встала с кровати, подошла к матери и остановилась напротив, ощущая ее дыхание на своих ладонях.

Соня открыла глаза. Несколько секунд мать с дочерью смотрели друг на друга. Неподвижное Сонино тело. Нежное лицо.

Короткий вздох. Соня закрыла глаза и чуть повернула голову. Но ничего не сказала.

Алиса отдернула руки.

«Я знаю, что ты подумала, — вертелось у нее в голове, — и ты была права».

В дверь тихо постучали, и в палату вошла медсестра. Она уже несколько раз заходила — мерила давление, пульс и интенсивность боли и отмечала результаты в папке.

На лице Сони явно читалось облегчение. Она отложила в сторону журнал и встала.

— Я выйду, чтобы не мешать.

Медсестра кивнула и, повернувшись к Алисе, дотронулась холодными пальцами до ее запястья.

— Яне стану тебя долго мучить, — сказала она. — Удалось поспать?

Не успела Алиса ответить, как дверь открылась и на пороге показалась еще одна медсестра.

— Нам нужна твоя помощь.

Медсестра коротко улыбнулась Алисе, взяла папку и вышла. Дверь за ней медленно закрылась, узкая полоска света исчезла.